Продолжение еще одной моей истории.
========== Часть 1 ==========
Элайджа свел брови, осматривая уставленную цветами гостиную. Запах лилий был слишком резким, и вампир, качая головой, в очередной раз пожалел о том, что доверился Ребекке в выборе декора для предстоящей свадьбы. Еве наверняка не понравится такой сильный аромат. И хотя маленькая птичка, благодаря проводимым Давиной ритуалам легко переносила беременность, Майклсону вовсе не хотелось, чтобы эти злополучные лилии стали причиной аллергии или токсикоза.
Вампир потянулся за телефоном, набирая номер сестры.
Ребекка, вместе с остальными членами семьи, устроилась в местной отеле на окраине Маноска. Несмотря на все уговоры ни ей, ни Клаусу, ни Колу, не удалось убедить Элайджу и Еву провести свадьбу в Новом Орлеане. Ни старший Майклсон, ни его невеста, ни под каким предлогом не желали покидать свой маленький городок. Ева вообще предлагала любимому ограничиться регистрацией в мэрии, которая могла бы завершиться романтическим вечером вдвоем, но семья вампира, а в особенности ее женская часть и слышать не желала о подобном.
Давина, которая была частой гостью в Маноске, как могла поддерживала Еву в этой неравной борьбе, но вскоре будущей матери пришлось смирится с натиском первородной семьи, и смиренно принять факт того, что их с Элайджей свадьба будет пусть и не шумным праздником с сотней гостей, но и не тихой церемонией, о которой мечтала Ева.
Ребекка и Марсель первыми приехали в Маноск, и Первородная сразу же занялась организацией торжества. Бесконечная примерка платьев, выбор цветов и посуды закружили Еву нескончаемым обременительным хороводом, до тех пор пока Элайджа не составил с сестрой короткий, но действенный разговор, после которого Ребекка оставила их в покое.
Сейчас же, морща нос от резкого запаха белых лилий, старший Майклсон почти жалел об этом. Сестра ответила на его звонок ни сразу, и пару минут Элайджа, хмуро сведя брови, слушал длинные гудки. Когда же Ребекка, наконец, отозвалась, то голос ее был едва различим из-за окружающего ее шума.
— Немедленно убери из нашего дома свой цветник, — без приветствия начал вампир, стоило сестре откликнуться на его вызов.
— А что такое, дорогой брат? — невозмутимо отозвалась Ребекка, одновременно раздавая указания по расстановке столов, — разве они не понравились Еве?
— Боюсь, что их аромат свалит ее с ног, — процедил Элайджа, отодвигая ногой очередную корзину, следуя на кухню, — не забывай о ее положении.
— А она что, до сих пор в твоем доме?! Мы ведь говорили о том, что ночь перед свадьбой она должна провести у себя! И ты не должен видеть ее платье!
— Знаешь, что…- окончательно озверел вампир, собираясь высказать сестре все свои соображения относительно предстоящего праздника, когда услышал нежный голос Евы.
— Почему ты кричишь, Элайджа?
Вампир повернулся в сторону любимой, которая стояла на верхней ступеньке лестнице, не сводя с него своих черных глаз.
— Все в порядке, птичка, — с легкой улыбкой отозвался он и, не говоря больше ни слова сестре, сбросил вызов, делая шаг навстречу невесте.
Ева была совсем сонной, и выглядела очень мило в короткой пижаме с геометрическим узором. Она слегка прищурилась, зевая, и Элайджа вихрем оказался с ней рядом, мягко сжимая ладонями тонкую талию.
— Прости, что разбудил тебя, — ласково проговорил он, не сводя взгляда с прекрасного лица.
— По правде говоря, я проснулась не от этого, — прикусила нижнюю губу Ева, — лилии…
Лицо вампира мгновенно напряглось.
— Я так и знал, что этот цветник в нашей гостиной не приведет ни к чему хорошему.
— Ну что ты, — тут же улыбнулась девушка, обвивая тонкими руками шею напряженного жениха, — мне нравится.
— Ты слишком добра, — покачал головой Майклсон, целуя румяную щечку.
— И именно поэтому так долго терплю тебя, — дразнящим голосом отозвалась Ева, и тихо засмеялась, видя, как вспыхивают недовольством глаза любимого, — прости, я пошутила. Я люблю тебя, Элайджа.
— И я люблю тебя, моя своенравная птичка, — ответил ей вампир, и его ладони, скользнули с талии ниже, стискивая округлую девичью попку, — ты очень сексуальная в этой пижаме, знаешь об этом?
Темные глаза жадно изучали пухлые губки, а Ева лишь обреченно покачала головой, возвращая руки любимого на прежнее место.
— Ты же помнишь, что до завтрашней ночи…
— Я убью Ребекку, клянусь, — стиснул зубы Элайджа, глядя на невинную улыбку невесты, — эти чертовы приметы…
— … очень милы! — уверенно проговорила Ева, касаясь широкой груди, — но думаю, ты заслужил небольшой аванс…