— Есть немного. Из банка взять можно.

— Твои сбережения трогать не станем. А вот несколькими серебрушками меня выручи. Хочу еще кузнечный рецепт приобрести.

— Вот… — Миф не глядя выгреб всю имеющуюся наличность. Его мысли были заняты другим, он реагировал на все заторможенно, до сих пор мысленно оставаясь там — в каменистой долине, где рядом с ними промчалась сама смерть.

— Успокойся, дружище. Ну Гуорра. И что?

— И часто боги пробежкой обеденной занимаются? Она решила сбросить пару центнеров мышц?

Два игрока быстро шли по одной из узких улочек Альгоры, этого светлого и славного города, всегда привечающего игроков, защищающего их, одевающего и обувающего их. Мимо них прокатывались волны разнообразнейших личностей. Игроки и «местные», принадлежащие к различными классам и профессиям. Причем порой было трудно разобрать, где находятся игроки, а где «местные» — и те и те спешили по своими делам, оживленно переговариваясь на ходу, обмениваясь шутками и новостями. Вот два полуорка — игрок и «местный» — в обнимку заходят в полутемный зал трактира, явно намереваясь опрокинуть по паре кружек светлого эля. Вон двух девушек встречают у портняжьей мастерской. Если не вглядываться в воздух над головами, почти невозможно понять, кто здесь игрок и гость в мире Вальдиры, а кто «местный». Невидимая грань почти стерлась…

Бросив пару медяков в протянутые глиняные плошки нищих попрошаек, Кроу утянул Мифа в узкий переулок, где они нырнули в змеиный проход между двумя домами, спугнув трех черных больших крыс, застывших у сливной решетки, за которой чернела мрачная и вечная темнота катакомб. Когда они проходили мимо, из решетки донеслись чьи-то злые слова:

— Да на кой черт мы сюда залезли, Густав?! Одни крысы, пауки и вонючая вода! Пошли отсюда!

— Но ведь подземелья — это круто!

— Правда?

— Все, все, выходим уже. Отправимся в рощу у западных врат. Говорят, там полно новичков, как мы.

— Вот это другое дело… кому нужна эта чертова канализация? Никогда больше сюда ни ногой…

Гном тихо фыркнул, услышав столь нелестную оценку громаднейшим многоуровневым подземельям под Альгорой.

Кардмастер, немного придя в себя, повторил мучающий его вопрос:

— Так как часто, Кроуччи? Как часто боги ходят по земле?

— Боги как люди, Миф. Такие же разные. Гуорра — боец. Свирепый боец. Она из тех немногих божеств, что сама ведет свои войска в атаку, сражается рядом с ними, сотнями уничтожая врагов. Она богиня прямого действия. Поэтому-то ее можно увидеть куда чаще прочих богов.

— Богиня прямого действия, — повторил Миф.

— Верно. Таким же был бог Диграций — пока его не низвергли. Настоящий танк с несокрушимой броней, с чудовищными клешнями, пышущий яростным жаром от раскаленного реактора, скрытого хитином.

— Реактора?!

— Наиболее близко подходящее сравнение, — пожал плечами гном и толчком заставил мастера карт свернуть в следующий переулок. — Диграций был богом прямого действия. Такие боги невероятно сильны на поле боя. Физически присутствуют на этом плане бытия и несут разруху, устраивают ужасные бойни. И это же их слабость — когда видишь врага, прицелиться куда легче. Тот же божественный краб, бог Диграций, так вот и попал под удар, когда в очередной раз повел армию подводных пиратов крабберов в атаку на один мирный прибрежный городок. Богам безопасней направлять орды своих адептов издалека, действуя подобно мудрым полководцам, да еще и наделяя воинов благословениями, а врагов поражая массовыми проклятьями. Подобных божеств увидеть редко удается. Если же они и появляются в физической форме, то принимают такую ипостась, что ты ни за что не поймешь, что перед тобой стоит настоящий бог, а не просто обычный смертный «местный». Пока мы шли по Альгоре, могли пройти мимо нескольких богов и даже не поняли этого.

— Ух! Теория заговора! Боги среди нас!

— Не теория — доказанный факт. Девяносто девять процентов божеств крайне любопытны. И всегда хотят быть в курсе событий. Предупрежден — значит вооружен. Хотя если честно, не все божества столь разумны. Например, богиня Ивава вечно спит. Непробудно. Она похожа на дремлющую муравьиную матку, что непрестанным потоком посылает в храмы дары — щедрые благословения, поступающие к жрецам, которые уже распределяют эту манну небесную по головам верующих — сначала каждому понемножку, а затем еще каждому по заслугам. Ивава вообще ничего не решает сама. Спит себе и спит. Она полностью полагается на своих верующих — а их очень много! — кои защищают Иваву от любых неприятностей. Такая вот беззаботная богиня-соня.

— Вот уж точно — муравьиная матка! Плодится и процветает. А вокруг нее молятся и молятся… а она взамен отдаривается «сладкими» дарами. О! Медом отдаривается! Тогда Ивава — это пчелиная матка!

— Смотри не вздумай однажды назвать верующих Ивавы трутнями! — поспешил предупредить Кроу. — Были уже такие сравнения. Все кончилось нешуточной дракой, после которой пришлось заново отстраивать одно питейное заведение.

— Понял… Сэнсэй, так какие боги самые крутые? Боги прямого действия? Или коварные и мудрые полководцы? А может, те, кто спит и верит в своих подчиненных? Ведь Ивава просто супербосс, платит зарплату даже лентяям и никого не увольняет…

— Кто круче? Те из богов, у кого больше всего верующих, — не промедлил с ответом гном. — Больше верующих — больше божественной энергии, значит, бог может наложить больше благословений и проклятий, нанести больше массовых магических ударов. Такой бог более живуч. У него больше глаз по всему миру. И тем больше заслонов защищают его от врага — верующие не пропустят никого. Уничтожат любого, ведь им есть что терять. За Иваву тебя порвут на мелкие лоскутки. Да что тебя — любого!

— Но ведь богов убивают!