Боксер Тимур Юматов спасает девушку от двух насильников. Но роковой удар, отточенный за годы тренировок, перечеркивает ему жизнь. Один из насильников погибает от его рук. Впереди боксера ждет тюремный ад… Но целеустремленность и несгибаемая воля помогут спортсмену нанести сокрушительный удар по своим врагам.Содержит нецензурную брань.
Роковой удар спортсмена
Пролог
С вечера посыпал мелкий колючий снежок. Постепенно усиливаясь, полетели к земле сотни миллиардов блестящих под тусклым светом фонарей, снежинок. Белые комья ложились в январскую слякоть, будто десантники в оккупированное вражеским войском, поле. Три дня назад отгремели последние новогодние фейерверки, съедены праздничные оливье, шашлыки. Выпита дурманящая сорокаградусная жидкость, от которой наутро раскалывается голова и помогает только огуречный рассол. Город как будто вымер. Только возле продуктового магазина толкались с десяток похмельных мужиков, ожидая своей порции веселящего напитка. Молодой парень в спортивном костюме и высоких шнурованных ботинках, который миновал живую очередь, никогда не понимал этого пагубного пристрастия. Единственной его болезнью был бокс. Первоклассника Тимура Юматова в зал Бокса привел его отец, как только он пошел в школу. Первый месяц у щуплого Тимурчика получалось разве что получать по шлему увесистые удары от более уверенных в себе соперников. После каждой тренировки маленький боксер отправлялся не домой, а на набережную реки Кубань, где можно было понаблюдать за проезжавшими по мутной воде катерами и лодками, и заодно поплакать вдоволь. Тимур очень переживал каждое свое поражение и хотел стать таким же сильным как отец, или как Майк Тайсон, от ударов которого противники падали замертво уже в первых секундах первого раунда. Ловить удары и падать на пыльный «канвас» ему надоело. Поэтому, когда Тимура поставили в спарринг с хлестким второклассником Морозовым, он поднял тоненькие ручки в огромных перчатках и, прикрыв подбородок, устремился в центр ринга. Даже внешне тощий Юматов проигрывал крепкому и дерзкому Морозову, и поэтому первую минуту по обычаю начал получать по шлему, в глазах вспыхивали искры, но он старался их не закрывать, чтобы видеть все происходящее вокруг и не пропустить рокового удара. Время как будто бы остановилось, несколько мощных ударов прошли сквозь перчатки, лопнула губа, на подбородок потекла тонкая струйка крови. Силы и воля к победе были на исходе, руки начали опускаться, уверенный в своем превосходстве Морозов улыбнулся людоедской улыбкой и выбросил свой последний удар, но Юматов проскользнул под рукой и правым апперкотом попал Морозову точно в подбородок. Смеющиеся глаза несостоявшегося победителя потускнели, мощный корпус отклонился назад и Морозов впервые за три года тренировок упал на настил ринга. Юматов будто во сне помнил, как тренер отвел его в угол ринга и присел над нокаутированным противником. В горле клокотало неизвестное ранее чувство – гордость, оно напоминало увеличивающийся шар, который так приятно разгоняет кровь по всему телу. В этот день юный боксер понял главный для себя урок – единственная роковая ошибка может стоить полного краха. Каждый день, в течение многих лет Юматов совершенствовал свое тело, технику, силу удара и прочие боксерские хитрости. Из щуплого первоклассника Тимур превратился в контр–панчера, победителя городских соревнований, самого скоростного боксера Зала Бокса. В семнадцать – он стал Мастером спорта. Довольно таки быстро Юматов добился того, чего не добивались более рослые и сильные партнеры по спаррингам. В двадцать он уже тренировал младшие группы. Через год тренер разрешал Тимуру проводить занятия вместо себя. Молодой тренер вызывал симпатию и уважение у всех, кого он обучал такому сложному и самоотверженному искусству, как бокс. В личной жизни у Тимура тоже было много любовных побед. Девушки крутились вокруг жилистого шатена как пчелы вокруг сладкого улея. Впереди виднелись перспективы: отец обещал отдать ему двухгодовалую «Хонду Аккорд» с мощным движком и взять в аренду собственный боксерский зал, в котором можно устанавливать свои цены за уроки и заниматься любимым делом.
– Жизнь удалась! – любил повторять Тимур, когда целовал на заднем кожаном сиденье «Хонды» свою нынешнюю подругу Ирку Лапенко. Девчонка была старше на три года, ей было двадцать восемь, у нее был годовалый сын, и муж – тюфяк, который явно чувствовал, что у его жены завелся молодой любовник, но ничего не пытался изменить. Ему в отличие от Юматова повезло меньше, сорокалетний мужик пахал на стройке с утра до ночи, у супруги вызывал раздражение и еще должен был кормить всю семью. Но Тимуру было плевать на это, он считал, что каждый кузнец своего счастья, и сам в течение многих лет ковал железную волю и неукротимый нрав. Именно благодаря этому он добился всего что имел, и не собирался останавливаться на достигнутом.
Улицы вновь опустели. Тимур прошел полквартала, лавируя между спящих машин, припаркованных возле обочины. Сегодня тренировок нет, поэтому можно встретиться с Иркой или Маринкой, а если бы они согласились, то и с двумя сразу. Поток сладких мыслей прервала возня и ругань в черном глубоком переулке. Тимур хотел пройти мимо, но любопытство взяло верх, и он вошел в переулок. То, что происходило на старом крыльце, повергло спортсмена в шок: два крепких мужика в черных куртках раздевали худенькую девчонку. Один зажимал жертве рот; второй задрал джинсовую юбочку и начал спускать колготки к белеющим в темноте коленкам. В мозг ударила темно–фиолетовая волна бешеной ярости, натренированные кулаки сжались. За секунду боксер преодолел расстояние в пять метров и ударил насильника в затылок. Тяжелое тело рухнуло головой на выступ крыльца, раздался треск, как будто сломалась ветка под весом снежной шапки, насильник обмяк. Второй бандит в ужасе пытался закрыться руками, но два прямых и правый боковой, послали его в глубокий нокаут. Девчонка вырвалась и отбежала вглубь двора, на ходу натягивая юбку и расправляя чулки. Тимур наклонился над поверженным противником и обшарил карманы. В джинсах у того, который подпирал головой стену, он обнаружил выкидной нож, пухлый кошелек и ключ от «Мазда 6». У второго бандита в карманах куртки лежал травматический «ПМ», записная книжка и сотовый телефон с разбитым экраном. Тимур дрожащими пальцами набрал «02» и стал ждать. Девушка подошла сзади и, шмыгая носом, напряженным голосом сказала:
– Я уже думала, что мне крышка! Как зовут моего спасителя?
Тимур обернулся и хотел что–то сказать, но в трубке послышался прокуренный мужской голос:
– Дежурная часть Центрального района, что у Вас?
– Тут напали двое на девушку, я заступился. Обоим нужна медицинская помощь. Да, записывайте адрес…
Разговорившись с девушкой, он совсем не заметил, как к переулку подкатили квадратный фургон «Скорая Помощь» и «УАЗ». Из прокуренного салона «Бобра» выпрыгнули трое здоровенных патрульных, с короткими автоматами и двинулись в сторону происшествия. Девушка уже отошла от первого шока и вовсю кокетничала со своим спасителем, у стены приходил в себя один из нападающих, растирал лицо огромными ладонями. Второй уже более получаса не подавал признаков жизни и это стало чертовски напрягать Тимура. В голове начали мелькать нехорошие догадки, которые он боялся произнести вслух. Из «Скорой» выпрыгнули два санитара в белых халатах и девушка–врач в сером комбинезоне. Первого нападавшего погрузили на носилки и понесли к фургону. Второго осмотрела врач, пощупала пульс и встала в полный рост. Тимуру не понравилось молчание, он обошел санитарку и пытался прочесть в ее взгляде хорошую новость, но девушка одной фразой убила все его надежды.
– Он мертв. Саша, вызывай «Харон».
Тимур будто бы пропустил удар в печень. В глазах потемнело. Он почувствовал, как четыре сильных руки поволокли его к «Уазу». Испуганное лицо спасенной девчонки проплыло, будто за толстым стеклом, где–то слева. Юматов плюхнулся на жесткое сиденье полицейского фургона, в нос ударил запах табака, пота и еще чего–то неизвестного и страшного. Стукнули двери полицейской машины и «УАЗ» покатил по заснеженным улицам прямо в преисподнюю…
Глава 1
Преисподняя
До Центрального изолятора добрались за двадцать две минуты. Тимур как сквозь сон поймал мысль. Стоило ему задержаться каких–то двадцать минут в зале, или пойти не по этим улицам, и он бы уже спал дома. Или набирал на телефоне номер Ирочки. А может быть просто пил зеленый чай на кухне и смотрел выпуск новостей. Но он шел именно там, где два отморозка пытались изнасиловать молодую девушку, и именно он отправил одного из них в смертельный нокаут. Юматов еще не представлял, что его ждет. Он все еще надеялся, что его привезут в отделение, все выяснят и отпустят домой, а перед этим обязательно пожмут руку и поблагодарят за спасенную девчонку. Может быть, и орден вручат!
Но вручать ордена не входит в обязанности патрульных, тем более убийцам. Поэтому когда «УАЗ» въехал в длинный двор Центрального УВД, Тимуру стало страшно. Коренастый лейтенант открыл дверцу и лениво скомандовал:
– Выходи, к стене лицом!
Юматов спрыгнул на обледенелый асфальт и упер взгляд в серую стену. По двору прогуливались две девушки в полицейской форме, и пили черный кофе из пластиковых стаканчиков. Лейтенант перекинулся с ними парой фраз, и повел задержанного в «дежурку». Юматов обошел бомжей–суточников и поднялся по ступенькам. В комнате дежурного сидел усатый капитан с залысиной и живыми глазками. На столе лежал журнал приема задержанных, в толстых пальцах мгновенно появилась ручка, и капитан Миганов поднял свои маслянистые глазки на задержанного:
– Фамилия, имя, отчество. Год рождения…
Десять минут дежурный бесстрастным голосом задавал вопросы, записывал ответы, из коридора потянуло сквозняком и потными ногами. Два сержанта ППС привели очередных нарушителей, и повели в камеры. Тимур подумал про отца и спросил:
– Я могу позвонить отцу?
– Ты что самый умный? Позвонишь позже, а пока… – взгляд дежурного подобрел, он поднял со стола телефон и набрал майора Звягинцева.
– Алло, Сережа, ну везите Юматова на СИЗО, а там разберетесь. У меня тут помимо него хулюганов полно! – закашлялся капитан и засмеялся как очень смешной шутке.