– На днях созвонимся по поводу фотосессии. Студию я разрулю. Реквизит найдем.

Иногда немного ей завидую, все на подхвате, четко, по делу и без лишних эмоций. Из всех возможных вариантов выбирает заведомо идеальный, из всех возможных мнений – только одно по-настоящему верное. Порой кажется, что Марина высокомерна по отношению к тем, кто мыслит иначе. Но хочется верить, что это просто издержки руководящего поста.

***

Когда-то давно, еще в моем родном уездном городке, у меня была компания, с которой на месте никогда не сиделось. Мы придумывали все новые тематические вечеринки, шили костюмы, снимали клипы, устраивали шоу в ночном клубе, заручившись поддержкой хозяина. Позже, уже учась в школе кино, мы быстро сколотили с несколькими сокурсниками несанкционированную подгруппу, на зависть остальным студентам делали яркие фотосессии и шокировали преподавательский состав поздравлениями на грани фола.

В подготовке к каждому мероприятию проводили все свое свободное время, все как один, на одной волне, сутками заседая за столом, заставленным алкоголем по вкусу и заваленном записками с набросками. И каждый приходил уже со своим видением, каждый жил этой идеей, которая в общем обсуждении обрастала деталями и превращалась в итоге в готовый продукт. И у каждого была своя роль и задача – кто-то отвечал за реквизит и костюмы, кто-то – за оптику, кто-то – за локации и согласования. Я всегда брала на себя творчество, абсолютно не вникая в техническую сторону процесса.

Три года назад, внезапно оказавшись в столице абсолютно одна, впала в творческую тоску, сама наедине с собой не понимая, куда бежать и что делать. Мне, конечно, очень повезло с коллегами, в первый же день я нашла себе Светку, и большую часть времени проводила именно с ней. Чувство одиночества было мне, как обычно, неведомо, но не давала покоя жажда делать красоту. А Светка и творчество – вещи, все же, абсолютно несовместимые.

Купила камеру и пару объективов, скорее интуитивно, начитавшись отзывов. Гуляя по московским паркам и снимая лавочки и голубей, разобралась потихоньку со всеми этими страшными штуками типа диафрагмы и того, как фокусное расстояние влияет на размытие фона. Но главная проблема никуда не делась – новых идей ноль, и нет никого, кто мог бы чем-то заразить, или с кем можно было бы создать, заболеть и натворить разных дел. А одна я не умею.

Постепенно успокоилась, увлеклась путешествиями и снимала все, что попадется, поначалу гордо именуя снимки «тревел-фото», но с каждой новой страной постепенно теряя интерес к этому процессу.

И вот сейчас я вдруг снова ощутила это давно забытое чувство – когда вскакиваешь посреди ночи и в полутьме царапаешь огрызком карандаша позы и образы, когда в офисе не слышишь коллег и заказчиков, потому что в голове безумным потоком сменяют друг друга яркие картинки, и от предвкушения интересной работы перехватывает дыхание. Мне волшебно и страшно одновременно. Я никогда не снимала в студии, я не знаю, что делать со светом. Жалею, что ни разу не пришло в голову понаблюдать за действиями наших уездных фотографов и операторов. И рядом по-прежнему нет никого, кто мог бы подсказать и направить.

Слава богу, что пока я витаю в облаках, Марина взяла на себя всю организацию. Она контролирует процесс подготовки, и уже договорилась по поводу студии. Именно здесь пару месяцев назад она познакомилась с Аленой, когда та делала Марине татуировку. Подруга сразу влюбилась, их общение уже давно переросло в бурный роман, и какое счастье, что девочки обе будут присутствовать на съемке. И в нашем распоряжении не только тату-салон, но и все соседние залы с разными декорациями.

Несколько раз все переносится. То Стас не готов, то вдруг заболел… Меня кидает из крайности в крайность, от пика вдохновения и эйфории до самого дна собственной бездарности и мучительного желания пойти на попятную. Пытаюсь найти поддержку в лице модели, рассказываю ему о своих чувствах и переживаниях. Но для Стаса эта фотосессия – не творческое приключение, а часть работы. Просто нужны фото для афиш. Какие-нибудь красивые. И я – далеко не первая восторженная девочка, пожелавшая его поснимать.

На каждой игре пытаюсь что-то обсудить, нащупать какие-то интимные точки, чтобы настроиться на одну волну. Но в ответ получаю только лекцию о том, как будет сложно. Ведь снимать нужно девочку, внутри которой сидит все же мужчина. С кадыком, щетиной и накладной грудью. Ладно, человек-футляр, я до тебя еще доберусь. А пока летаю на каждое шоу, в каждый клуб, несколько раз в неделю, чтобы снова задохнуться и напомнить самой себе, зачем я это вообще затеяла. К счастью, мне больше не нужно уговаривать Светку. Некоторые из мафиозников с удовольствием составляют мне компанию.

И вот как-то так, в безумных скачках настроения, издерганная собственными страхами и сомнениями, три недели спустя я дождалась ночи икс. Стас опаздывает, потом долго ужинает и на несколько часов закрывается в гримерке. Мы в это время каким-то чудом умудряемся синхронизировать студийный свет с моей камерой и подготовить первый зал. Ноги ватные, в голове туман, и далеко за полночь, уже не надеясь дождаться модель, я вырубаюсь на реквизитной кровати. Просыпаюсь час спустя от быстрого стука каблучков.

– Зайка, просыпайся, – Стас, абсолютно довольный собой, одаривает меня своей фирменной обезоруживающей улыбкой. Как всегда, пораженная волшебным преображением, я готова простить абсолютно все и даже больше, и радостно веду прекрасную нимфу в первый зал студии.

Следующие пять часов проходят на удивление четко и слаженно. Стас серьезен и безропотно выполняет все, о чем я ни попрошу. По первому слову стряхивает с себя признаки усталости и с легкостью задает нужное настроение. К концу сессии даже соглашается обнажиться и сделать несколько откровенных снимков, хотя изначально стеснялся и был категорически против. Девочки уже давно и крепко спят, в большинстве залов мы работаем вдвоем. Поражаюсь его работоспособностью, боюсь вспугнуть, не давлю, ловлю его расположение и по-настоящему наслаждаюсь процессом. И только когда делаю последний снимок, понимаю, что абсолютно иссякла, чувствую тугую боль во всем теле и полное удовлетворение от того, как прошла эта ночь. И жгучее желание понять этого хрупкого человека, так самозабвенно и трудолюбиво создающего красоту.