Шрифт:
Потом долго никого в дом не брали. Сами как-то выкручивались. Котя, наш внук, уже и в садик пошел… а вот уже – и в школу…
Ну а потом наконец-то нам повезло. До сих пор у нас настоящая помощница. Порядочная. Добрая. Ответственная и остроумная. Это она заявила однажды об одной из наших гостий:
– Не смотри, что некрасивая! Жрать сядет – залюбуешься.
И вообще столько у нее народных выражений! Но таких крепких, что привести их на этих страницах нельзя. Неудобно как-то. А жаль.
Занимается Наталия Ивановна всем нашим хозяйством. И нами. Если надо, и укол сделает. И шею помассирует. И борщ украинский. Ну а на концерт с нами – так это святое. И не дай бог, если кто-то не с пиететом, к которому она привыкла, произнесет про нас что-нибудь не так! Мы товарищу тому не завидуем. Ни-ни! И не пытайтесь. Мы – самые лучшие и самые талантливые!
А как она к нашему концерту готовится! Что наденем? Что поем? И – советует. А если что-то, по ее мнению, не так – недовольна. Ругается.
– Ничего себе! – ворчит. – Такую песню не вставили! А люди по ней скучают! Как не стыдно только?!
И сердится.
Наши диски на концертах никому продавать не доверяет. И «консультирует» желающих. Какие песни на каких CD находятся. И рекомендует, что купить.
А рекомендует то, что ей самой нравится. А нравятся ей все. Вот и «консультирует». И сидит счастливая! Гордая! Она – соучастница всего этого праздника.
Вот так. Сейчас наконец-то нам повезло. Ну а что будет дальше? Никто никогда не знает, что будет дальше.
Вот и мы не знаем.
Поживем – увидим.
Давайте поживем.
Первый импресарио
В московской концертной организации, которая тогда, во времена СССР, называлась Мосэстрадой, было много редакторов и много администраторов. Редакторы подбирали артистов для концертов. Отвечали за репертуар… Администратор же общался непосредственно с заказчиком концерта, обеспечивал явку участников, заполнял рапортички с репертуаром. И чаще всего он «пользовался» теми артистами, которых давал редактор.
Но были и исключения, когда администраторы работали с артистами напрямую. Наиболее известных и «свободных» в этом смысле было двое. Сейчас их по праву назвали бы продюсерами. Или импресарио.
Это были Павел Леонидов и Михаил Дорн. У каждого из них были «свои» артисты. Конечно, тандем артист – администратор прежде всего совершался с согласия самого артиста.
Павел Леонидов работал с Людмилой Зыкиной, Владимиром Высоцким, Иосифом Кобзоном, Майей Кристалинской.
Михаил Дорн занимался Тамарой Миансаровой, Валерием Ободзинским, группой «Четыре Ю»… А позднее – и нами: Аллой Иошпе и Стаханом Рахимовым.
Мы были самыми молодыми в этой когорте. Наименее опытными и наиболее несведущими в непростой эстрадной жизни.
Михаил Сергеевич Дорн. Красавец немец, высокий, сине-голубоглазый… Таких никто раньше и не видел у нас в концертной организации. Таких вежливых. Улыбчивых. Интеллигентных… Он появился у нас неожиданно и сразу привлек всеобщее внимание. И со своей интуицией сразу же отметил нас, как только мы появились на эстрадном горизонте.
А «свой» администратор нам оказался кстати.
Мы – ребята из самодеятельности. Из науки. После первых же наших – еще поодиночке – выступлений по телевизору (моей «Царевны Несмеяны» и Стахана «Арабского танго») нас стали везде узнавать. И мы, обалдевшие от возможности наконец-то бросить все и заниматься только любимым делом, бросились с головой в эту сумасшедшую жизнь. Да еще вместе!
Как же мы были счастливы, когда приглашали петь! Не платят – и не надо! Лишь бы петь! А если говорили, что выступление за деньги, никогда не просили оплату заранее, как делали «нормальные» артисты. И тем более не требовали денег заранее. Только благодарили за каждое приглашение, за каждую возможность выйти на сцену.
И были действительно счастливы.
Но Михаил Сергеевич думал иначе. Считал, что мы вообще не подготовлены к эстрадной жизни.
А непосредственным поводом к тому, что нас «надо воспитывать и учить уму-разуму», был инцидент, с которого и родилось близкое сотрудничество с Мишей Дорном. Даже дружба. Это было в одной из первых гастрольных поездок. Тогда случился у нас скандал с музыкантами. Вернее, у них с нами. Первый в нашей недолгой практике. Мы были недовольны поведением ребят, а музыканты – нами. Вернее, нашими требованиями. К тому, как они относятся к работе, репетициям… Как ведут себя на сцене во время концерта…