Первые дня боев прошли весьма напряженно, но успешно, на отдельных направления войска вклинились до семидесяти-восьмидесяти километров. Японские солдаты дрались, конечно же, хорошо, но выдержать стальной напор им не удавалось. План реализовывался на все сто процентов...

Вождю в первую очередь докладывал маршал Василевский. Отчитавшись с конкретными цифрами, он закончил:

– В целом все планы выполняются и перевыполняются. У противника слишком мало противотанковых средств, а например ИС-2 или ИС-3 он может поразить, только гусеницу. Самые сильные противотанковые пушки у японцев калибра 75-миллиметров, и то их на всю Маньчжурию всего около трех сотен. Так что это не Германия, великий вождь.

Товарищ Сталин с улыбкой заявил:

– Это прекрасно... Наши воины бьют все рекорды, прошлой войны! Так что как наступали, так и будет давить.

Василевский добавил:

– Пора применить авиадесантные дивизии. Мы их подготовили, а в последние месяцы выпущено большущее количество транспортных самолетов. Так что...

Генералиссимус перебил маршала:

– Действуй, как запланировано. В первую очередь юг Сахалина, а далее Курильская гряда. Действуйте стремительно, не давайте противнику роздыху!

Василевский уже более серьезным тоном произнес:

– На отдельных участках сопротивление оказалось достаточно серьезным. Многие японцы настоящие смертники, обматывают себя взрывчаткой и бросаются под танки. А в ряде мест зафиксированы ложные сдачи в плен.

Сталину стало тут очень интересно:

– Это как ложные сдачи?

Маршал объяснил:

– Поднимают желтолицые бойцы белый флаг, якобы сдаваясь, а затем, подойдя поближе к нашим войскам, себя взрывают.

Сталин принялся крутить ногами на велосипедном тренажере, разминаясь и при этом улыбаясь во все усы. Генералиссимусу было все хорошо понятно, и он заявил:

– Ну, этого и следовало ожидать... Но все равно пленных брать надо мы не варвары, но посылать вперед одного-двух солдат для проверки. В целом ты меня не удивил, это вполне естественно. А что наши летчики?

Василевский продолжил:

– В боях с японцами преимущество, как правило, на нашей стороне. В чем впрочем, ничего удивительного нет. Наши летчики получили сильную закалку в воздушных боях с Люфтваффе. А противник хоть много дрался с американцами, не вполне готов к нашему типу истребителей.

Сталин не смущаясь, подтвердил:

– Разумеется, он и не может быть готов. С Американцами приходилось драться в основном на больших высотах, а с нами приходиться на средних и малых. Из-за, это они и конкретно плывут. Плывут и заплывают за буйки!
– Генералиссимус рассмеялся собственной шутке. Добавил без спеха.
– Немцы они имели два типа форсирования двигателей, для больших высот и для малых. Думаю что и самураи эту систему скопируют... Но с опозданием.

Василевский с сомнением отметил:

– Меня беспокоит возможная битва за Японские острова. Противник силен, и будет драться фанатично.

Сталин уверено заявил:

– Для нас это никакого значения не имеет!

Маршал не совсем понял верховного:

– А это еще почему?

Сталин откровенно заявил:

– Для нас главное это Китай, ну и Корея... А что нам деть с Японией? Коммунизм что ли там строить?

Василевский возразил:

– Может и коммунизм... Мы ведь несем освобождение и счастье всему человечеству. А не только России.

Генералиссимус уверено произнес:

– Придет время и, мы посмотрим. Не стоит так вот все драматизировать. Япония может капитулировать куда раньше, чем об этом думаем. Что еще, можешь сказать...
– Сталин многозначительно замолчал и, видя неуверенность маршала и главы генерального штаба, добавил, повысив тон.
– Не можешь понять? Ну, кто может из бойцов отличился и заслуживает награды!