Женя подошла и быстро настроила программу, объяснив, как ею пользоваться, в это время за дверью раздался крик малыша.

– Пошли скорей, сейчас мама братика кормить будет, посмотрим...
– Настя взяла за руку Женю и повела за собой в соседнюю комнату.

Осторожно приоткрыв дверь, Женя заглянула внутрь, Настя сразу села на колени на пол рядом с мамой.

– Можно?

– Проходи, проходи, только двери не закрывай, а то душно.

Люба кормила грудью ребёнка. Женя прошла в небольшую комнату и села на стул рядом с Любой, сзади за её спиной столпились все мужчины, притаив дыхание, наблюдая, как двигаются щеки у малыша, а тот широко открытыми глазами старался рассмотреть, что происходит вокруг.

– Какие щеки толстые?

– А как ты думал ему ещё есть, зубов нет, только вот так сосёт изо всех сил, - Люба улыбалась и смотрела на сына.

Все тихонько вышли из комнаты. Ребята снова сели за компьютер, обсуждая, какой должна быть кухня, спальня, коридор, сколько вообще должно быть комнат и как их расположить, а Женя ходила по комнате и рассматривала картины. Через некоторое время вышла Люба, прикрыла за собой дверь.

– Пойдём от них, пусть фантазируют, они как соберутся вместе, так всё, не оторвёшь...

Они прошли на довольно большую кухню, посередине стоял большой стол, было уютно, красиво.

– Вы так дружны, - с некоторой грустью сказала Женя.

– Что ты, они же мне как братья..., в некоторых семьях родные братья и сестры не так близки, как мы.

– Как это?
– не очень понимая, спросила Женя.

– Мы же с Игорем жили на одной лестничной площадке в доме прямо напротив сада. Наши родители жили там всю жизнь, они ещё вместе ходили в одну школу, в сад гулять, всю жизнь вот так и дружили. Игорь на шесть лет старше меня, его оставляли всё время посидеть со мной, когда я родилась, родители куда-нибудь уйдут, а он со мной нянчился. Костя с ним в одном классе учился и всё время приходил к нему заниматься, он музыкант, в специальной музыкальной школе тогда ещё параллельно учился и плохо разбирается в математике, физике, да и вообще больше в облаках витает, а Игорь был лучшим учеником, в разных олимпиадах учувствовал, вот он Косте и помогал во всём. А Костя потом начал его нотам учить, так вот они всю жизнь вместе учатся друг у друга. Олег появился чуть позже очень странно и неожиданно, в самом начале учебного года, Игорь тогда в восьмой класс только пошёл. У нас на метро надо было через сад идти, вот Игорь поздно уже вечером возвращался домой и в саду налетел на шпану, те его видимо обчистить хотели, но он разве уступит, никогда. Олег его тогда на себе к нам принёс. Родители у Игоря на даче были в это время, вот он и позвонил к нам в квартиру, внёс его на плечах, Игорь весь избитый, даже двигаться не мог, а сам тоже был весь в синяках, в ссадинах. Сразу вызвали скорую, та Игоря в больницу увезла. Потом из милиции пришли, якобы Игорь и Олег сами напали на хулиганов, выяснилось, что верховодил там сынок одного большого чинуши, начали разбираться, так их там пять человек оказывается было. Игорь рассказал, что упал и не мог уже подняться, а они его били уже на земле, вдруг парень какой-то сбоку появился и такая драка началась, он просто их уложил всех, так и остались там лежать. Олег часто приходил к Игорю, сначала в больницу, потом домой, он тоже в музыкальной школе учился играть на трубе, вот они с восьмого класса так и дружат втроём, а я всегда рядом, с ними, всю жизнь, как сестра. Вообще Олег при всей своей мягкости, доброте, на самом деле может быть настолько жёстким, - Люба покачала головой задумчиво, - да ты знаешь, наверное, ты же работала с ним, он мне рассказывал про тебя. А с Игорем ты поосторожней, он иногда такое может ляпнуть, так человека обидеть..., не со зла, а просто у него характер такой - прямой..., что думает, прямо так и говорит..., не подумав.

Накрыли на стол, все расселись, было шумно весело. Женя молчала и только слушала их, чувствуя себя здесь не совсем своей, а как посторонний человек слушает незнакомых людей об их интересах, событиях, не являясь их участником. Люба оказалась хохотушкой и очень словоохотливой, Женя обычно не очень любили таких людей, но слушать Любу было, как ни странно, очень интересно, она не несла пустую чепуху.

За окном уже потемнело, пили чай, наступила некая тишина.

– Игорь, спой пожалуйста, - Люба смотрела на ребят, улыбаясь. Игорь достал гитару и запел, тихо, задумчиво:

Глядя на луч пурпурного заката,

Стояли мы на берегу Невы.

Вы руку жали мне; промчался без возврата

Тот сладкий миг, его забыли вы.

До гроба Вы клялись любить поэта;

Боясь людей, боясь пустой молвы,

Вы не исполнили священного обета,

Свою любовь, и ту забыли Вы.

Но смерть близка, близка моя могила.

Когда умру, - как тихий шум травы,

Мой голос прозвучит и скажет Вам уныло:

"Он Вами жил, его забыли Вы".

– Это что-то волшебное, - Люба смотрела в окно.

– Игорь, спой свою любимую..., ну пожалуйста, - Настя стояла рядом с Игорем.

– Ой, нет, не надо, а то я опять расплачусь, - Люба переполошилась.

– Спой..., пожалуйста..., Игорь, - Настя смотрела на маму и просила.

– Да, Игорь, спой..., а помнишь, как твой отец её пел, совсем же уже старенький был, больной, голоса нет, а пел..., аж сердце останавливалось.

Игорь смотрел в пол, потом скользнул каким-то растроганным взглядом по лицу Жени и, глядя в окно, запел:

У вагона я ждал, расставаясь с тобой,

Полный грусти прощальных мгновений,

И в мечтах о былом, вся душою со мной,

Ты мне бросила ветку сирени.

Резкий голос звонка нас от дум оторвал,

Налетели потоки сомнений.

И, тебе глядя в след, весь в слезах, целовал

Я прощальную ветку сирени...

Поезд где-то исчез в серой дымке вдали,

Проплывали вечерние тени,

И бесцельно я брёл по дороге в пыли

С одинокою веткой сирени.

Я вернулся к себе... Этот вечер унёс

Все надежды, всю радость стремлений...

В эту ночь отцвела от объятий и слез

Истомлённая ветка сирени...

Женя смотрела не на Игоря, а на его руки, у неё действительно было ощущение некоего волшебства, она даже представить не могла, что обычная семиструнная гитара может так красиво звучать. Женя слушала и чувствовала, что сама сейчас расплачется, она посмотрела осторожно вокруг и увидела, как по щекам Любы скатываются слезинки, а взгляд где-то далеко-далеко.