Она больная, но всё же здоровая. Значит, можно оправдать себя и свои сорняки в запущенном саду разума.
========== Глава 1. Злая ==========
Ничего в жизни не случается просто так. Каждый мелкий проблеск среди тысяч скучных будней — есть предупреждение. Предупреждение о том, что когда-нибудь, рано или поздно, человек разгадает тайну.
Для каждого приготовлена своя, особенная тайна. Однако не все осознают это. В момент, когда смерть забирает их души — будь то вечно чистые или осквернённые настолько, что не видно ничего, кроме тьмы — может создаться ощущение незавершённости. Но разве смерть — это не конец?
Она не была какой-то особенной. Всего лишь никчёмной шестнадцатилетней девчонкой с ужасной репутацией, но со странными, порой пугающими её же саму мыслями.
До той ночи, когда всё случилось, Кира проводила свой день точно так же, как и предыдущий. Как и все предыдущие. Так что абсолютно никто не мог знать заранее о том, что какой-то глупый сон способен разрушить всю её жизнь.
Но жила ли она раньше вообще?
Несомненно, люди, после череды шокирующих событий, всегда с какой-то тоской вспоминают о своём прошлом, которое теперь ни на секунду не могло казаться интересным. Во многом поведение и привычки их схожи. Так только говорят — отдельная личность с индивидуальными качествами —, но то очередной способ превознести себя же, не более.
— Митчелл! — скрипучий голос преподавателя по истории ужасно не вовремя отвлёк её от размышлений. В последнее время все так и норовят прицепиться к девушке, словно чувствуют её нежелание быть на одной волне с этим миром. — К доске!
Они все пытаются придать бессмысленным вещам важность. Но проблема в том, что ничего не важно. Вокруг напускная серьёзность. История… Зачем она? Сотни поколений умирают, но ничего особого не меняется, кроме развития технологий и норм. Как же мерзко.
— Не думаю, что это хорошая идея, — спустя несколько секунд тихо проговорила рыжеволосая и мрачно ухмыльнулась. Где-то позади послышались смешки, которые выражали одобрение, но Кире было всегда всё равно на чужое мнение: будь то плохое или хорошее. Есть только её взгляды, которые никто и никогда не поймёт до конца хорошо, как она сама. В каком-то смысле, это было признаком эгоизма. Иные же обзывали ученицу примитивным словом “пофигистка”. Чем дольше живёт человечество, тем страннее у них определения.
— Что ты хочешь этим сказать? — поправляя свой туго закрученный пучок из седых, почти как пепел, волос, миссис Гроул с лёгкой надменностью покосилась сначала на имя избранницы в журнале, а затем обратила свой взор бесцветных глаз уже на неё саму. — Я знаю, что ты читала заданный параграф, Кира. Но ты уже вот вторую неделю ничего не говоришь по теме. Неужели и в этот раз я не получу от тебя того, чего хочу?
«Не получу от тебя того, чего хочу«… Где-то она уже слышала эти слова. Когда-то… давно.
— Прошу меня простить, миссис Гроул, — без намёка на раскаяние ответила Кира и обвела беглым взглядом класс: солнечные лучи так и давали намёк на скорое лето, но девушку этот желтоватый цвет откровенно раздражал и заставлял хотеть забраться подальше в угол, в тень. — Дело в том, что я не очень хорошо чувствую себя. Мне… действительно в последнее время самой не удаётся понять, почему я так пренебрежительно отношусь к учёбе. Вероятно, это лето так влияет на меня.
– Ох, знали бы окружающие, с каким тяжёлым трудом ей удалось выдавить из себя улыбку, которая более менее походила на виноватую. Притворяться, по правде говоря, легко, но желание наплевать на всех и всё иногда бывало сильнее.
– Ну, вы понимаете… хочется поскорее каникул, поехать куда-нибудь отдыхать. Я не стану возражать, если вы поставите мне прочерк заместо оценки. Я заслужила это.
Кире было прекрасно известно, что миссис Гроул так ни разу и не осмелилась испортить безупречные «отлично» одной из своих любимых учениц. Ах, знала бы эта бедная женщина, как предмет её восхищений презирает этот мир.
Тишина в классе, возникшая в результате растерянности учеников и смущения учительницы, вовсе не напрягала Митчелл. Она терпеливо сидела и продолжала глядеть на женщину.
Та, в свою очередь, не могла дольше пяти секунд выдержать взгляд рыжеволосой, и её глаза то и дело фокусировались то на сжатой в своих толстых пальцах ручке, то на углу парты Киры, где покоился закрытый, в отличие от других, учебник по истории и дневник: да, кажется, никто не понимал причину, по которой причине она купила именно его. Ведь разве на абсолютно белом фоне ядовито-чёрное пятно в середине может вызвать симпатию?
Конечно нет.
— Что ж… — кашлянув, чтобы как-то избавиться от неловкости, учительница поджала тонкие губы, давно не имеющие определённых контуров, и кивнула: — Я понимаю, Кира. Ученики часто забывают про важность получения образования перед каникулами. Быть может, тебе стоит пойти домой и собраться с мыслями? — Едва слышный возмущённый шёпот так и норовил перейти во что-то большое. Правда, такого никогда не случалось, и в этот раз нет причины ждать иного. — К тому же у тебя это — последний урок.
Неужели миссис Гроул поверила её лжи? Странно, как порой люди легко ведутся… Нет, по собственному желанию принимают услышанное за правду. Кира всего лишь исполнила её просьбу — дала то, чего женщина хотела. В предыдущие разы от девушки мало что можно было добиться, и, нет сомнений, это пугало учительницу. Трудный ребёнок с собственными проблемами в голове — как-то именно так ёё прозвала Гроул, на что ученица лишь сухо улыбнулась, ещё больше встревожив женщину. И вот, наконец сегодня оправдания, которые наверняка мысленно уже успела напридумать себе Гроул, стали явью. Ничего интересного.