— Я хочу получить их обратно, — предупреждаю и отпускаю ножницы. Прежде чем я соображу, обнаружится какой-нибудь несчастный ублюдок с ножницами в мошонке.

Она закатывает глаза и разрезает скотч на коробке. Я возвращаю внимание к таблице заказа. Эви копошится с пластиковой упаковкой, а затем раздается истошный крик. Я подскакиваю, и Эви отталкивает от себя коробку. Она наклоняется, ее лицо побледнело, ладони крепко прижаты ко рту, будто она пытается сдержать тошноту.

— Какого черта, Эви? — я встаю с кресла и поднимаю коробку с пола. Внутри находится черный пакет, похожий на мусорный мешок. Я раскрываю его, на дне пакета, лежит пара сисек. Если быть точнее — сисек Кристалл. Я узнаю маленькую розу, выбитую над левым соском. Я глубоко вдыхаю и закрываю пакет.

Эви все еще держится за живот, ее лицо неестественно бледного оттенка.

— Только не говори мне, что ты испугалась каких-то оторванных сисек. Иди и найди Джонти.

Эви смотрит на меня, ее грудь вздымается, когда она выходит из кабинета. Видимо, мое сообщение было недостаточно четким. Кристалл была мертва в ту же секунду, как он взял ее. В этом я был уверен. Взорвать его машину и склад — вот что являлось опасной тактикой, его действия портили мой бизнес, значит, я разрушу его.

Между Ронаном и Симусом, я могу работать с мексиканским картелем, и я могу сорвать не только его поставку девушек, а также разрушить взаимоотношения с его конечными клиентами. У меня больше возможностей, чем он себе представляет, и он серьезно недооценивает меня.

Эви

Звук шин, тормозящих по переулку, вырывает меня из сна. Я скатываюсь с кровати и смотрю, как Эзра спит на своей стороне.

Я наслаждаюсь его прикосновениями. Я позволяю ему трахать меня каждый день, каждую ночь и только ради удовольствия. Я подавляю мысль о том, как он ощущается сверху. Мою кожу покалывает от воспоминаний о его порке, о моем очищении. Дневной свет просачивается сквозь окно и образует тени, прячущиеся в глубоких изгибах мышц Эзры. Мужчина, чье тело столь скульптурно вылеплено и идеально сложено, кажется святым. Каждый нуждается в Боге. Каждый нуждается в чем-то, что дает ему чувство безопасности. И я переживаю, что Эзра становится для меня Богом.

Я провожу пальцем, словно пером, по его бицепсу. Он и понятия не имел, когда впустил меня в свою спальню несколько недель назад, что я бы убила его. Вместо того чтобы лежать здесь и мирно спать, он лежал бы сейчас в мешке коронера холодным и неподвижным трупом. Мне не нравится думать о моем Эзре в мешке для трупов. От этого становится грустно.

Дэйв запрыгивает на кровать и усаживается рядом со мной, склоняет голову на бок и изучает меня. Стоит Эзре пошевелиться и застонать, как уши Дэйва приподнимаются. Я сажусь на край кровати. Боль пульсирует в моей попке и чувствуется в мышцах ног, и я вздрагиваю, хотя эта боль и напоминает мне о прощении. Я смотрю на часы и понимаю, что уже перевалило за полдень. Эзра все еще спит. «Лень — это грех, Эвелин». Его рука вытянута в сторону, простыни едва прикрывают его бедра. Он выглядит опасным даже во сне, но, возможно, это из-за черепов и кинжалов, вытатуированных на его груди, и изображения адского пламени на его руке.

Я сижу на краю кровати, не зная, что делать. Дэйв пододвигается ближе и кладет голову мне на колени, поскуливая и глядя на меня. Прогоняя его с колен, я дотягиваюсь до плотной занавески и отдергиваю ее. Солнце наполняет комнату, и я смотрю на небоскребы. Меня пронзает чувство вины, потому что я жива и сплю с человеком, которого хотела убить моя сестра.

Искушение затуманивает мои убеждения, отвлекает от цели. Я пришла за Эзрой, потому что мне нужен кто-то, кто приведет меня к жестокому извращенцу, убившему Ханну. Хотя Эзра и дал мне его имя — Зи, я ничего не сделала, потому что он мне так сказал. И я бы послушалась, если бы хотела. Я могу его найти. Зи хочет меня, значит, все, что мне нужно сделать, это стать доступной для него… но я хочу быть праведной.

Что я делаю?

Пытаюсь убедить себя, что я остаюсь с Эзрой, в его постели, позволяю ему осквернять меня, потому что он меня защитит, потому что, в конце концов, он приведет меня к Зи. «Эвелин, никто тебя не защитит. Никогда не защищал и не будет защищать. Эзра единственный мужчина, который хочет, чтобы с его члена не слезали. Убей его. Ты не хочешь его. Ты не любишь его». Я люблю его… «Ты так сильно его хочешь, что позволяешь ему избивать себя и обращаться с собой как с грязной потаскухой, которой ты и являешься».

Дэйв скулит, поджимая хвост, и я задумываюсь, не слышал ли он этот голос.

Прошла неделя, с тех пор как я позволила Эзре взять меня, с тех пор как я притворилась, что он меня защитит. Он сидел за столом, курил сигарету, звонил и проклинал того, кто был на линии. Он заставляет меня всюду ходить с ним, потому что он не может мне доверять, по его же словам, и мне нельзя делать этого, но думаю, есть и другая причина — потому что он хочет видеть меня рядом. По крайней мере, мне хочется в это верить.

— Откуда ты узнал, что это одна из моих девочек? — спрашивает он. — Может, твоя жена подложила тебе свинью. — Он смеется. Затем повисла долгая пауза, и он закатывает глаза, бросает трубку, быстро встает и направляется к двери. Эзра дергает дверь, Дэйв наблюдает за ним со своего места на диване рядом со мной.

— Джонти! — кричит Эзра. — Скажи СиДжей, чтобы тащила сюда свою задницу. — Он кружит по кабинету, ероша волосы.

Дверь открывается, и грудастая девушка с бордовыми волосами входит в кабинет, ее сиськи буквально вываливаются из узкой футболки. Она даже не взглянула в мою сторону и подошла к Эзре. Скользя глазами по каждому дюйму его тела, она улыбается и хлопает накладными ресницами.