– Например, какого хрена у вас там происходит, что ты звучишь, будто тебя кто-то долго и со вкусом пытал, - сказал и раздраженно и заинтересованно одновременно. От слов мужчины Курута холодом словно обдало. Парень не привык, чтобы кто-то не просто смотрел, но видел за маски, которые он одевал на себя. Даже у Куроро получалось далеко не всегда влезть под них, пусть он уже находил лазейки. Но вот так, легко и сходу, мужчина с которым он толком и не общался... это выбивало из колеи.
– Можешь других за нос водить. Но я, в подобных вещах разбираюсь настолько хорошо, что тебе и не снилось, "девчонка", - мужчина специально использовал это слово утрированно. Раз Курапика одевается и ведет себя соответственно, то и женский пол в его глазах имеет вполне определенно. А по сравнению с Пауками, которых он помнил еще мелким зубастыми щенками, Курута и вовсе соплячка.

– У нас здесь... свои проблемы. Не у Куроро, но у меня, - такому тону сложно было не подчиниться. Тем более, им все равно предстояло работать рука об руку еще долгое время, пока Куроро не освободится от паразита, и не вернет себе Нен.

– Подробнее, - потребовал мужчина, заставляя тонкие иголочки боли впиваться в ноги и руки, там, где он когда-то касался тела блондина, жадно ощупывая разбитые и сложенные вместе заново кости.

– Ваш бывший четвертый номер, тот который был до Хисоки. Он жив и украл мои глаза, - парень невольно притронулся к своим векам и отдернул руку, почувствовав, как мягкая кожа проминается, ведь глазных яблок внутри не было. До жути нервное ощущение и немного тошнотворное. С другой стороны, палач Риодана на какой-то миг замолчал.

– Очень... интересно. Значит, Омокаге жив. Приму это к сведению, - мужчина кивнул собственным словам.
– Насколько это больно?
– в его голосе вдруг прозвучало пытливое, даже немного жадное любопытство.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты чертов извращенец?
– вздохнул Курута.

– Много сотен раз. Уже сбился со счета, - прозвучал в ответ призрачный смешок. Мужчина и не думал, что ему ответят на подобное. Но ошибся неожиданно.

– Почти не больно. На фоне рук и ног, - Курапика подтянул колени к груди и уткнулся в них лбом, так было гораздо легче. К горлу подкатывала противная вязкая тошнота - от голода видимо и от высокой температуры. А когда он закончит разговор еще придется спуститься ниже и позвать Куроро - обратно тот точно сам не придет.

– Интересная откровенность, - жесткие пальцы провели по гладкому пластику телефона, будто желая самому все увидеть, потрогать и убедиться.
– Но голос, тем не менее, у тебя совсем далек от привычного тона "принцессы", - пустил еще один пробный шар, не желая спугнуть чужие слова.

– Воспаление, - просто ответил на это Курапика.
– Не останавливается, и не лечится. Видимо, придется терпеть до тех самых пор, пока не разберемся хотя бы с чужой марионеткой.

– Не так уж и серьезно, как можно было подумать, - изрек палач.
– Насколько я помню жертв Омокаге, умевших пользоваться Нен, через какое-то время будет все же легче. Аура приноравливается компенсировать ущерб, пусть не сразу. Вскоре даже становится возможным довольно неплохо снова пользоваться своими способностями.
– Фэйтан когда-то изучил действие чужой техники, и то, что Курута говорил "почти не больно" про непрекращающиеся пульсирующие ощущения в глазницах, добавляло очков в его пользу.

– Странно слышать, что мне говорит это кто-то вроде тебя, - пробормотал блондин.

– Я бы хотел в будущем, видеть тебя целым и живым, - хохотнул не громко Фэйтан.
– Хотя бы для того, чтобы оценить без дополнительных факторов и вмешательств, работу одного из лучших Мастеров. Ты знаешь, многие пытались повторить, то, что одна принцессочка так непринужденно носит на своем теле. Но только у Саргатаноса вышло, второй раз подряд повторить подобный успех.

– Слишком много мне кажется, ты знаешь об этом. Гораздо больше, чем обыкновенный палач, любящий причинять боль, - замедленно проговорил Курапика, ощущая, как что-то в голове, соединяется в единый образ.

– Слишком много мозгов, для такой очаровательной головёнки, - передразнил азиат, прекрасно понимая, к каким именно выводам, пришел его собеседник.

– Ты один из Мастеров, да?
– пусть прозвучало вопросом, но он не подразумевал отрицательного ответа. Курута знал, что кроме его Мастера, есть еще несколько умельцев. Так называемый "кружок по интересам". Не все из них, даже состояли в теневой сети - или не знал и о ней, или предпочитали одиночное плавание, не вступая в контакт ни с кем. Но их всех, отличало от обычных палачей одно - они занимались своим делом как самым настоящим искусством. Кто-то использовал Боль словно проводник для увеличения Нен, кто-то возводил в культ, как Мастер Курапики, для использования древнего наречия, а кто-то, говорят, поглощал ее, как дивное лакомство и возвращал противнику во сто крат сильнее.
– Заготовщик Боли, - имя одного из теневых Мастеров, созвучное с его же техникой, само сорвалось с губ, стоило вспомнить почти наркотическое удовольствие, которое ощущал Фэйтан рядом с Курута.

– Умная девочка, - голос палача приобрел более глубокие, жуткие интонации, словно тот стоял рядом и шептал это в чужое ухо.
– Знаешь, Саргатаносом многие интересуются, даже среди своих. Он один из тех, кто подобрался к просто немыслимым вершинам искусства. Я могу даже обещать, что почти не причиню тебе вреда. Почти - по тому, как больно сделаю однозначно. Но уже по твоим рисункам могу сказать - ты Ученик своего Мастера и в будущем, однажды, можешь так же стать равным ему. А пока ты не угрожаешь моей семье - тебе не стоит бояться меня.