– В общем, да.

– Ты даже не представляешь, насколько ты не права. В этих делах вся эта макулатура очень часто решает всё. Но ты ведь не хотела вникать в то, чем я занимаюсь, разве нет? А теперь сама же меня и расспрашиваешь.

– Тогда, когда я не хотела этого знать, я ещё не была твоей марионеткой, – ответила я. – Да я и сейчас не особо хочу лезть в это, но человек должен приспосабливаться ко всему. Я поневоле из-за тебя буду сталкиваться с чем-нибудь незаконным, так что… – больше я ничего говорить не стала, а углубилась в чтение.

А что сказать об этом? Ничего интересного я, к своему разочарованию, не прочитала. Было всё написано такими фразами: «Гражданин такой-то имеет интимную связь с гражданкой такой-то; связь длиться столько-то времени; место встречи такое-то» и так далее. Правда, у некоторых было несколько оригинальнее: «Гражданин такой-то имеет интимную связь с гражданкой такой-то и ещё с несколькими гражданками, не знающими о существовании друг друга». А вот фотографии меня порадовали. Ни одного смазанного изображения; везде так отчётливо видны лица, что встретишь на улице – узнаешь сразу. Были фотографии и откровенно-интимные. Не знаю, кто и как их делал, но качеству остальных фотографий они ничем не уступали. Я даже смутилась, когда их просматривала.

– Ты всё? – спросил Кай через какое-то время.

– Да, – кивнула я, отдавая документы. – Только я, всё равно, не понимаю, зачем тебе знать, кто и с кем спит в этой организации?

– Никогда не знаешь, какая информация может впоследствии пригодиться, – сказал парень. – А ты мне так и не рассказала, как прошла твоя встреча с Лексом Мейснером.

– Да ничего такого примечательного не было. Просто в кафе посидели, с одним человеком встретились…

– С каким ещё человеком?

– Зовут Стефан Краус. По словам Лекса, является наёмником. Вроде как, по совместительству, может быть маньяком. А ещё одна девушка решила, что Стефан что-то сделал с её сестрой, с которой он был знаком. В результате, она, увидев нас вместе, подумала, что мы знакомы, и чуть не пристрелила меня в туалете. Не потому, что она этого хотела, а потому, что у неё так руки тряслись, что я боялась – она случайно на курок нажмёт.

– И это называется «ничего такого примечательного не было»? – хмыкнул Макфей.

– Для меня это никаких последствий не принесло, а вот для девушки… В общем, этот наёмник её вырубил и с собой забрал. О том, что он её и убить может, я узнала только после этого от Лекса. Я, всё-таки, хочу надеяться, что с ней всё в порядке. Если это будет не так, то в этом, косвенно, будет и моя вина.

– А ты-то здесь при чём? Знаешь, у тебя есть поразительная черта характера – мучить себя и винить в том, к чему ты не имеешь ни малейшего отношения. Ладно, не суть. Ещё что-нибудь было?

– Ну-у… – замялась я, думая, рассказывать Каю о выходке Лекса или нет.

– Милена, я тебе уже говорил, что если ты сомневаешься – рассказывать мне что-то или нет, то лучше расскажи.

– Когда я ножом себе пальцы порезала, то Лекс, зачем-то, стал слизывать мою кровь. А когда я попыталась вырваться, он так посмотрел на меня, как будто я у него последний кусок хлеба отнимаю. А потом подошёл официант и сказал, чтобы мы прекратили свои «интимные игры». Похоже, это привело Мейснера в чувство, а я сразу, после этого, ушла. Всё, больше ничего не было.

– М-да, не зря я тебе говорю держаться от этого убийцы подальше. С головой у него явно не всё в порядке.

– Ладно, я спать, – объявила я. – Теперь отворачивайся – мне раздеться надо.

Кай отвернулся. Я стянула с себя джинсы и футболку и в этот момент отвлеклась от Макфея, доставая из сумки ночную сорочку.

– Хм, у тебя красное нижнее бельё? – услышала я. – А ты знаешь, что красный – это цвет страсти?

Я резко повернулась. Кай нагло рассматривал меня и ухмылялся! Я просто рассвирепела, схватила, что первое попалось под руку (это оказались мои настольные часы, которые я, всё-таки, купила) и швырнула в своего кукловода. Этот гад увернулся, и часы полетели в стену, разбившись вдребезги. Правда, один осколок всё-таки порезал руку Макфея. Хоть какое-то утешение.

– Да уж, а с тобой опасно связываться, – сказал Кай, рассматривая порез.

– А ты не выводи меня из себя! – зарычала я. – Я, между прочим, только-только решила, что с тобой можно нормально общаться, не ругаясь, как ты…

– Прости, я не удержался от искушения, – нисколько не раскаиваясь, сказал Кай. – К тому же, я ведь всё видел в душе, так что теперь-то чего меня стесняться?

– Иди ты знаешь, куда! Не всё ты там видел! – буркнула я. – И вообще, не напоминай мне об этом случае!

– Так что же там было-то в душе? – раздался голос до этого спящего Дорея. – Вы меня прям заинтриговали.

Ничего там не было! Дорей, а ты же, вроде, спал.

– Ты думаешь, что от этого грохота можно не проснуться? – кивнул демон на то, что осталось от часов.

– Извини, я не удержалась, – со вздохом ответила я.

– Значит, перед Дореем надо извиняться, а передо мной – нет? – поинтересовался Макфей. – Ты ведь могла и в голову попасть.

– Сам довёл меня до этого, – огрызнулась я, в душе прекрасно понимая, что, действительно, переборщила с этими дурацкими часами. – Всё, меня больше не трогать. Я – спать. Макфей, только попробуй на мою половину кровати ночью залезть, – предупредила я напоследок, забираясь под одеяло.