– Так, значит, я беременна? – в тон ему ответила Василина. – И от кого же, позвольте уточнить? От тебя? От Вадима? Или, может, от Матвея?

– А Матвей-то здесь при чем? – насторожился Кирилл. – Давай-ка подробнее.

– Хотя, что это я? – пропустила его вопрос мимо ушей Лина. – Конечно же, от тебя. И срок, наверное, неделя? С момента той чудесной ночи, которую ты все никак не можешь забыть?

– Василина! При чем здесь Матвей? – не унимался Лаврецкий. В данный момент его упорство было продиктовано не столько чувством собственности или ревностью, сколько желанием сменить тему и не слышать ничего о той ночи.

– Да ни при чем! И ты ни при чем! И вообще никто ни при чем! Святой дух наследил! – раздраженно бросила Мирославцева, затем несколько раз резко выдохнула. У наблюдавшего за ней Кирилла гнев тоже начал спадать на нет.

– Успокоилась? – скривился он. – Легче стало? Или так и продолжим друг на друга орать?

– Ты сам нарываешься, - тихо сказала Лина.

– Вот в данную минуту лучше промолчи, сойдешь за умную женщину, - ехидно заметил Кирилл. – После того, что ты устроила в ювелирном, тебе долго придется восстанавливать это звание в моих глазах.

– Думаю, я обойдусь без сего почетного статуса, - буркнула Лина, еще раз вздохнула и добавила. – Ты меня разозлил. И еще я не хотела, чтобы Инга получила от любимого брата подарок, который она бы в жизни не надела. Она носит только серебро. Но ты уперся как баран с этим золотом и ничего не хотел слушать. Извини, - последнее слово она выдавила с трудом.

– У тебя довольно оригинальный способ доказывать свою правоту, - ухмыльнулся Кирилл. – Ладно, принимается.

Василина даже дар речи потеряла от его наглости.

– Что? – заметил ее глаза возмущенной рыбы он.

– И это все, что ты можешь сказать?

– Ну, а что еще-то? – удивился Лаврецкий. – Я за собой никакой вины не чувствую. Это не я тут устроил представление в лучших традициях императорских театров.

На самом деле вина за ним была – он прекрасно знал, сестра носит только серебряные украшения, но ему было интересно, как поведет себя Василина – решит насолить ему выбором подарка или другим способом? Наинтересовался, блин. Теперь в этом магазине он долго не появится, спокойная и выдержанная крошка умудрилась ославить и его, и себя так, что они будут сниться бедной продавщице в кошмарах. Просто удивительно, как Ваське, при ее вечной благоразумности, пришло в голову вытворить такое.

Вот только сообщать Лине о своей вине он не планировал – в нем внезапно проснулся давно дремлющий инстинкт самосохранения. Поэтому он примиряюще произнес:

– Расслабься, солнце, мы квиты! – даже поднял руки вверх, чтобы показать серьезность намерений мирового соглашения. – Идем выбирать подарок? Только давай без выкрутасов, мы уже достаточно шокировали публику, - и протянул ей руку.

Со стороны они смотрелись очень даже мило: рослый крепкий парень, прижимающий Василину к стене и заглядывающий в лицо спутницы, и невысокая длинноволосая девушка, не сводящая с него слегка растерянного взгляда. Да, они казались со стороны весьма романтичной парой. И никто даже предположить не мог, что еще минуту назад они ссорились. Особенно девушка, которая оказалась случайным свидетелем этого момента. Она застыла на месте, глядя на то, как шатенка, поколебавшись, подает Кириллу руку. Тот поднес ладонь к губам, поцеловал, затем рассмеялся на очередную реплику спутницы.

В груди невольной наблюдательницы взрывался пожар – то ли ревности, то ли боли. Все не так, все неправильно. Он должен стать только ее, и она не позволит всяким фифам его отобрать! Ведь на карту поставлено многое! Слишком многое…

Тем временем Кирилл, не отпуская руки, повел свою девушку к ювелирному магазину. Когда они проходили мимо, голубые глаза встретились с карими глазами ревнивицы. Кирилл, слишком занятый своей спутницей, так ничего и не заметил…

Глава 18

Василину стоявшая возле бутика девушка изрядно обеспокоила, особенно в свете пришедшего ночью сообщения. Нет, она, конечно, все понимала, влюбленность и все такое. Только зачем так открыто сталкерить за собственным преподом? В принципе, Лина не упускала из виду и тот вариант, что девушка здесь оказалась совершенно случайно, просто увидела не самую приятную для нее картину и остановилась (она даже на это надеялась). Но ночная смска все равно заставляла ее беспокоиться. Она прекрасно понимала, что в состоянии аффекта можно быть способным абсолютно на все – от дурацких угроз до их воплощения в действительность. Тем более, когда в глазах огненными всполохами играет ревность и злость. И что эти юные нимфетки нашли в Лаврецком? Хотя нет, вопрос нужно ставить не так: что в нем заставляло их терять гордость и остатки разума, таскаться, как собачонки, угрожать якобы девушке любимого преподавателя? Может, за свое счастье и нужно бороться, вырывая кусок у других хищников, но такой борьбы Василина не понимала и не принимала. Слишком непомерная цена за то иллюзорное счастье, которое может растаять в любую минуту.

– Васенька, солнышко, ты о чем задумалась?
– ворвался в ее раздумья голос Кирилла. – Ты выбирать будешь?

Будет. Она прогнала непрошенные раздумья и попросила показать несколько комплектов с опалами, гранатами, сапфирами, изумрудами и топазами, присматриваясь к ним как можно внимательнее и пытаясь угадать, что же может понравиться лучшей подруге. Примерила их, благо размер пальцев у них с Ингой был одинаковый. И в ход пошла целая вереница причудливых форм и камней. Здесь Василина вела себя совсем иначе – не было ни капризных ноток, ни дурацких обращений, девушка с искренним интересом изучала ассортимент, задавала вопросы, примеряла кольца и серьги, периодически втягивая Кирилла в разговор с продавцом. В этот раз консультант в ужас не пришла – она активно обсуждала с покупательницей украшения, физические и магические свойства камней, огранку и многое другое. Лишь у Кирилла вяли уши от всего того бреда, что он слышал. Вскоре он даже прикрыл глаза, мысленно говоря себе: «Не спи, только не вздумай уснуть, тебе этого не простят, заклюют насмерть».