Он смотрел.
Сидел сцепив пальцы рук перед собой, а взгляд направлен прямо на меня. Острый, проницательный. Такое чувство, что этот человек видит меня насквозь и на протяжении всех месяцев знает о моих чувствах. А ещё... Ещё вновь это ощущение сладкого спазма внизу живота.
Он всегда сидит напротив нашего столика и попивает что-то алкогольное. Его поза расслаблена, а взгляд сосредоточен на собеседниках и ни тени улыбки на красивом породистом лице. Иногда его взгляд проходится по посетителям и тогда моё сердце почти умирает, потому что боюсь, что меня раскроют, поэтому я делаю вид, что мне нужно что-то поправить, поднять, не важно, лишь бы скрыть покрасневшее от жара лицо.
В этот раз я поправила капроновые колготки, а несколько секунд спустя, когда подняла взгляд, моё сердце сделало кульбит и забилось в горло.
Он смотрел прямо мне в глаза. Внимательно, не разрывая контакта... Всё нутро пронзило стрелой, скручивая низ живота сладким спазмом.
Я совершенно позабыла как дышать, почувствовав себя кроликом перед удавом. Добычей, которая должна дождаться своей минуты. Равнодушный, холодный, давящий, стальной взгляд цепко держал в тисках не позволяя вырваться. Но вот он отводит его в сторону, разрешая мне выдохнуть. Отойдя от этого странного оцепенения, я не раздумывая вскакиваю со своего места удивляя всю нашу компанию и рвусь прочь из этого кафе, чувствуя странный зуд между лопаток.
– Лен, ты куда?
– слышу голос сестры, но лишь отмахиваюсь от вопроса.
Мне срочно нужно было на свежий воздух. Глотнуть прохладного спокойствия и умерить пыл, пока не сошла с ума от нахлынувших чувств.
Черт! Черт! Черт!
Выскочила в вечернюю прохладу и нырнула за угол кафе, где никто не обратит на меня внимания. Достала из кармана джинсовой юбки брелок-сигарету и включила светодиод. Пусть все думают, что я курю.
На самом деле не имею такой привычки, а эту завела, когда мы с друзьями начали ходить в это кафе, что создавало неповторимую уютную атмосферу.
Каждый божий вечер на протяжении полугода... И уже полгода я тайком рассматриваю этого мужчину, чувствуя, как бьётся моё сердце.
Как и любая девчонка, я сначала влюбилась в его внешность. Чуть позже начала выдумывать то, чего на самом деле не знала. Например, что он сладкоежка. Первым заказом он всегда берёт кофе и десерт, уже потом пиво или чего покрепче, но это же не означает, что он действительно так любит сладкое. Потом начала фантазировать о том, какой он добрый, нежный, ласковый, что на самом деле не соответствовало действительности. Особенно это понятно, когда он разговаривает по телефону. Жесткий и властный голос, сосредоточенный взгляд и грозный тон, от которого мурашки бегут по телу.
Иногда он приходил не один, вынуждая моё сердце обрываться от обиды и ревности. Сразу портилось настроение, когда я наблюдала, как он усаживает рядом с собой девушку, поит её коктейлями, время от времени улыбаясь так соблазнительно, что коленки подгибаются, а потом склоняется к её лицу, чтобы... На этом моменте, я обычно и вскакивала, чтобы уйти и подышать воздухом. Так и завелась "вредная" привычка. Правда, за последние два месяца я не видела, чтобы он кого-то приводил, однако поводов выйти подышать у меня было великое множество.
Глубокий вдох... Выдох.
Вспомнила его будоражащий взгляд и вновь почувствовала незнакомое острое возбуждение внизу живота.
Выдохнула, облокотилась лопатками к холодной стене и зажмурилась, стараясь справится со своими мыслями и желаниями.
– Это пытка какая-то!
– просипела, хорошенько приложившись затылком об стену.
Нет, так больше не может продолжаться. Я больше ни ногой в это кафе. Пусть друзья уговаривают. Пусть Ирка белугой ревёт, но я сюда ни ногой!
Так, собралась, Елена Сергеевна и быстро в кафе забирать сестру домой! Одну ты её здесь не оставишь! Решительно вернулась, бросив короткий взгляд на своего красавца и привлекла внимание своих друзей.
– Ребят, нам с Ирой пора. Завтра увидимся.
Ирка удивленно посмотрела на винтажные часы, висевшие на стене, а потом на меня.
– У нас комендантка в одиннадцать, Лен! Ещё час!
– Да хоть два!
– Рявкнула я нервно.
– Мама звонила, сказала идти домой!
Ира понуро поднялась и попрощалась с друзьями, всем своим видом выражая всемирную скорбь.
Она их очень любила, я же не видела в общении с ними чего-то великого, хотя они и не мои друзья, да и разница у нас в два года.
***
– Ты не можешь так поступить со мной!
– кричала Ира, швыряя в стену подушку.
– Это не справедливо, слышишь?!
Я сидела на кровати и поэтому подушка грохнулась рядом со мной, едва не задев. Она истерит уже битый час, не давая мне ни одного шанса остаться сегодня дома.
А проблема в том, что родители разрешали ей гулять только до полдесятого, если меня нет рядом. Со мной до одиннадцати, как и всем в компании. Папу уговорить не получится, он у нас человек строгих правил, поэтому Ира надёжно старается закрепить свою истерику, проламывая последний фронт моих бывалых ожиданий.