– Пока, сестренка, – сжал в охапку девушку Скалиос.

Ли посмотрела на него внимательно. Он казался надежным и теплым, словно плюшевый медведь, который сидел у нее в комнате на стуле с самого ее детства. Ли смотрела на него, когда ложилась спать, и думала, что молчаливый медведь очень о многом хочет ей рассказать, но сделает это только, когда она закроет глаза и погрузится в сон. Да. Он виделся ей разговорчивым и веселым. Но игрушкам нельзя себя выдавать, поэтому он и молчал… Друг. Теплый и надежный. Вот и к Скалиосу хотелось прижаться и закрыть глаза. Может, он начинал ей нравиться? Ли засомневалась. Она читала, что иногда любовь может вырасти на дружбе. А дружба между ними была? Тоже трудно сказать. Он всего лишь спасал ее по просьбе бабушки. Она всего лишь видела в нем попутчика…

Скалиос открыл пассажирскую дверь авто и галантным жестом предложил Ли сесть.

– Ты дружишь с людьми? – спросила девушка, когда оборотень повернул ключ в замке зажигания.

– Они не люди, – покачал головой Скалиос, – они полукровки.

– В смысле… люди и… оборотни? – осмысливая, спросила Ли.

– Да. Такое редко, но случается. Потому иногда как бы «коса на камень находит», и проявляются различные … эээ… недоразумения, – оборотень не мог подобрать слова. – Например, Дафна от рождения слепая, но видит будущее.

– Только мы ничего не поняли из того, что она видит, – возразила девушка.

– Так уж случилось, и так она видит, – развел руками Скалиос.

– А долго нам еще до границы? – решила сменить тему Ли.

– Нет. К утру, думаю, доберемся.

– Да уж, совсем скоро, – пробубнила по-детски обиженно Ли и снова отвернулась.

Чувство сытости отозвалось неким спокойствием в душе. Девушка подумала, что интуиция не должна ее подводить. Если на сердце спокойно, значит, и с бабушкой все в порядке. Гангстер Родриго утром проснулся и обнаружил, что ее и след простыл. Подумал о том, что натворить ничего за ночь не успел. Хотел было разозлиться, но не стал устраивать скандал, потому как вся его гоп-компания всю ночь веселилась тут же. Что свита подумает о несостоятельности предводителя? Сказал на прощанье бабушке какую-нибудь гадость и уехал восвояси… Это было бы лучшим вариантом.

Глава 8

– Я расскажу тебе, сын, о моих делах. Это будет, когда ты немного подрастешь, – мужчина склонился над колыбелью и поцеловал спящего малыша в лоб. – Ты станешь таким же сильным и яростным. Поведешь с собой стаю к новым горизонтам…

– О чем ты? – рассмеялась стоящая рядом женщина. – Наш сын вырастет великим ученым. Ведь тогда уже не будет никаких гангстеров. Они буду просто не нужны.

– Бандиты всегда будут нужны, во все времена, – возразил мужчина.

– Ты желаешь для сына такое будущее? – нахмурившись, спросила женщина.

– Я желаю, чтобы он был приспособленным к этой жизни. Тогда у него все получится…

– Конечно, все получится, Бен.

Мужчина резко и испуганно обернулся, услышав знакомый голос. Вдоль стены выстроились темные фигуры, вооруженных до зубов гангстеров его же клана – он узнал их по запаху. Лица были скрыты под черными масками. Один из бандитов крепко держал женщину, только что задававшую каверзные вопросы про будущее их сына. К ее горлу был приставлен нож. Мужчина метнулся было инстинктивно к ней, но получил приглушенный выстрел рядом с ногой.

– Тише, Бен, тише, – рассмеялся Родриго. – Не в твоих интересах совершать необдуманные движения.

– Что происходит? – выдавил Бен, сглотнув слюну.

– Знаешь, мне вдруг стало казаться, что мой напарник меня предает, – расхаживая по комнате и прокручивая пистолет на указательном пальце, философски произнес Родриго. – Не знаешь, почему мне так кажется? То ли сны дурные? То ли мысли шальные? – он сделал паузу, будто предлагая напарнику оправдаться, но тот молчал, стараясь не показать, что все понял. – Бен, я верил тебе! – тихо и с наигранной обидой проговорил Родриго. – Я даже привык к тебе, дружище… И теперь мне, конечно же, будет горько от вида твоих мозгов, растекающихся по стене…

Женщина в руках бандита слабо затрепыхалась и заскулила. Малыш в колыбели тревожно заныл во сне.

– Это твой волчонок, Бен? – предводитель стаи двинулся к колыбели, снимая пистолет с предохранителя.

– Пощади, Родриго, – тихо попросил обезумевший от ужаса мужчина. Казалось, он сейчас бросится в толпу, обратится и начнет сражаться за свою семью зубами и когтями. Нет. Он так не поступит. Против банды головорезов Родриго и против сорока пистолетов это было бы совершенно бессмысленно.

– Бен, надо было раньше думать, – коротко отрезал предводитель, с неприязнью рассматривая младенца.

– Не надо, прошу тебя… не убивай его… он ни в чем не виноват…

– Как же ты хочешь, чтобы я наказал тебя? – с усмешкой спросил Родриго. – Взял твою жену? Это низко, Бен. И не в моих правилах, ты же знаешь… Почему бы тебе не рассказать мне на прощанье, что же тобой руководило, когда ты сливал пароли и явки стаи? А, Бен? И от того, насколько мне понравится твой рассказ, будет зависеть будущее всего твоего семейства. Правда, разумеется, приветствуется в данном повествовании. Начинай, я слушаю, – и Родриго с ходу плюхнулся в кресло рядом с колыбелью, небрежно вставив дуло пистолета в решетку детской кроватки. Бен сглотнул.