– Ленка, не юли. Вот не доводи до греха, тетя Вера мне этого не простит.

– Алёнчик, ну что ты так кипятишься? Сама не лучше Круглова, но ты хотя бы не обостряй.

– Лен…

– Ай, заладила: Лена, Лена. Я вообще-то, как лучше хотела. Вот столько времени прошло, а ты все еще переживаешь. И я как любящая подруга, решила помочь тебе перебороть страх. Это ведь я притащила тебя в тот дом праздновать…

Пункт номер два гласил: «Лжец пользуется чувством вины и оборачивает ситуацию в свою пользу». Молодец Березина, доклад со второго раза защитила, а сейчас на твердую пятерку идешь.

– Ты мне мозги не пудри. В чём смысл был? Или ты захотела, чтобы он еще раз обратил на меня внимание и повторно опозорил?

– Да не хочет он тебя позорить. Даже наоборот…- выпалила, и тут же прикрыла рот ладонью. – Алён, давай я тебе потом все объясню. Ты как обычно ругаться начнешь, а я этого прилюдно делать не хочу. Тем более сейчас вернется Круглов, да и Тёма в тебе уже дырку просверлил.

Беркутов стоял на том же месте, где я увидела его. Расслабленная поза, руки в карманах брюк, изучающий взгляд. От чего-то, я была уверенна, что парень узнал меня, и сейчас стоит и оценивает изменения, которые произошли за год с моей внешностью.

– Пойдем, поищем твой балкон, человек-пепельница.

– Как я поняла, курить здесь через кухню ходят. Ты иди, у меня сигареты в сумке, я мигом сгоняю, и догоню тебя.

Желая поскорее уйти от этого пристального взгляда, я направилась в сторону кухни, жалея, что сейчас в моей руке нету главного атрибута Харли Квинн, а именно биты. Так на всякий случай, пригодилась бы.

Так же, как и другие комнаты, кухня поражала своей роскошью. Мечта любой хозяйки: просторная, функциональная, с множеством современной бытовой техники.

– Стиль Хай-тек. – как гром прогремел надо мной насмешливый голос с хрипотцой.

Даже не оборачиваясь, я знала кто стоит за моей спиной. Мой главный кошмар. Человек, чьи слова так больно ранили душу.

– Что, год назад что-то не успел договорить, а сейчас решил закончить? – с вызовом посмотрела ему прямо в глаза.

Ну почему мы в этой кухне одни? Где все? Где курильщики, которые каждые три минуты бегают смолить? Где чертова Березина в конце концов?

– Мышка, а у тебя все-таки получилось…

– Беркутов, о чем ты? И не называй меня мышкой, по-хорошему прошу.

– Ты думала, что я тебя не узнаю?

– Была уверена, что узнаешь. Надеялась, что ума хватит не подходить ко мне. В этот раз я бы просто не промолчала.

И опять этот насмешливый взгляд.

При близком рассмотрении я поняла, что парень возмужал. Плечи стали шире, руки в бицепсах более накаченные. Беркутов явно не игнорировал тренажерный зал.

– Отличный наряд, мышка. Тебе идет. И я даже польщен, что ты настолько восприняла мои слова. Такие изменения радуют глаз.

– Сними корону, мальчик. Из-за тебя у меня максимум может быть изжога.

– Да и коготки я смотрю отрастила.

– Слушай, что тебе вообще от меня нужно? Иди к своим гостям, и там найди предмет для насмешек. Я пас.

– Рыбка, уточни, про какие насмешки ты говоришь? Я просто стою и разговариваю со старой знакомой.

В кухню вошел долговязый парень в костюме полицейского.

– Выйди…

– Темыч, да я на балкон по-быстрому.

– Лёх, через мою комнату выйди.

Парень с интересом посмотрел сначала на меня, перевел взгляд на Артема, понимающе кивнул ему, и покинул комнату, оставив нас опять вдвоем.

Беркутов стоит, облокотившись о барную стойку и в открытую пялиться на меня своими карими глазами. А мне вдруг стало физически плохо. Боже, ну я ведь знала куда ехала, знала, что увижу его, догадывалась, что поговорим, так почему подкосившиеся ноги не дают мне выйти из кухни и вернутся к Березиной и Круглову?

– Я тебе не старая знакомая. Мы с тобой даже не были знакомы. Или то, что ты однажды посмеялся надо мной, делает нас кем-то близкими?

– Мне того раза хватило, чтобы запомнить тебя, мышка. Кстати, после хотел извиниться, но тебя и след простыл.

– Ну я ведь просила не называть меня так…

– Прости, но не могу. Хоть ты и изменилась снаружи, то внутри осталась все той же мышкой. Я ведь прав? Не отрицай.

Прав, Беркутов. Мы оба знаем, что ты прав. Ты как будто в мою душу заглянул.