Отец и брат оценили подарок по достоинству, они сразу поняли, какие преимущества это им принесет. Оба подошли к девушке и поклонились ей.

– Благодарим вас, Ваше Высочество, – оба нехейских аристократа сразу смекнули, что за птица перед ними.

Тора растерянно посмотрела на меня, но я сделал вид, что ничего не знаю, выкручивайся сама. Она сузила глаза, выстрелила в меня ледяными лучиками и улыбнулась моим родственникам.

– Я рада была, таны, Вам угодить.

Внутри замка было тоже небогато, но функционально. Небольшой двор. Навес для лошадей и высокое крыльцо центральной башни, в которой размещались обитатели замка. Как я знал, первый этаж - казарма, подвал для слуг и припасов. Второй этаж - два зала. Малый и большой зал приемов. Малый зал служил столовой для барона и приближенных. На третьем этаже располагались покои, разделенные на две части. Мужская половина, женская половина и в них же гостевые комнаты.

Девушек увели. Меня усадили за стол в малом зале. Перед этим я отдал тюки и свертки Рабэ'. Отец с братьями уселся на другой половине стола. Они некоторое время на меня молча смотрели.

– Ты стал настоящим мужчиной, – прервал молчание отец. – Только похож на лигирийца. Хотя в душе ты настоящий нехеец. Расскажи нам, сын, как ты стал бароном.

– Да во общем-то случайно, отец. Был направлен с посольством Вангора в степь. Там случился мятеж, и я защищал Великого хана. Потом вылечил его от отравления и был посажен полевую руку от него.

Отец вздернул седые брови.

– Ты удостоился такой чести?

– Да, отец. – Я рассказывал несколько не в том порядке, как происходили события, но не это было важным. Важным было то, что меня отметили. А для отца это было живительным бальзамом на его скупую на похвалу душу.

– От него я получил новое имя Тох Рангор и право основать свой род.

Отец проявил знание древнего языка.

– «Тот, Кто Ломает», – произнес он. – Хорошее имя. Ты сломал замысел врагов степного правителя, и был отмечен им. А невеста откуда?

– Так получилось, что меня приняли в род орков Гремучих змей. Небесная невеста была из их рода. Пришлось участвовать в состязании и победить чемпиона. Вот она мне и досталась.

– Я знаю, что такое небесная невеста, сын. И рад за тебя. Рад, что ты теперь барон. И у тебя есть такая невеста.

– Я, отец, граф.

Наступила пауза. Затем он расхохотался.

– Когда же ты все успеваешь? Прежде брата стал бароном, прежде отца стал графом. И где же твои владения? Постой!

Он прервал сам себя.

– Расскажи, как получил графа?

Понимая, что от меня ждут развернутого рассказа, рассказал почти правду. Только кое-что изменил. Придумал, как мы спасались от преследования демонов, убегая и прячась. Как шли, таясь, по ночам. Рассказчик я был неплохой и сидящие слушали меня, затаив дыхание.

В итоге меня приняли за сына и были рады встрече. Я видел, что денег у отца было мало. Гобелены пообтерлись, одежда была хоть и опрятная, но заштопанная.

Набеги и смерть тестя купца, сильно ударили по благополучию баронства. Я и положил кошель с драгоценными камнями на столешницу. Если их продать, то можно получить тысяч семь или даже десять золотых. Я понимал, что деньги отец от меня не возьмет. А камни, как часть добычи и преподнесенные, как благодарность сына за правильное воспитание, примет.

– Что там? – отец нахмурился.

– Там драгоценные камни, отец. Часть добычи, что я взял в походе. Разграбил капище демонопоклонников. Прими во имя справедливости.

Отец протянул руку, взял мешочек, подержал в руке и открыл его. Суровые складки на лице разгладились.

– Принимаю, сын, и да сопутствует тебе удача Арпадара.

Поделиться награбленным в походе было делом обычным. Нехейцы верили, что тем, кто делится добытым в бою или набеге, всегда будет сопутствовать удача. А дар от отщепенца, благословляют вдвойне. Если отвергнутый отпрыск поднимается по жизни своей силой или другим честным для нехейцев способом, то все хвалят отца, значит, хорошо воспитал сына. А если сын благодарит отца за правильное воспитание, такому барону на совете выказывают особый почет.

Я угодил отцу и отдал долг Ирридару.

Ужин прошел весело. На стол я выставил вино, добытое у ректора. Музыканты из местных самоучек дули в рога и флейты, барабаны стучали. Мясо лежало горой, вино лилось рекой. На моих коленях не слезая сидела младшая сестра девятилетняя Юллия. Она вышла в нарядном платье, что я заранее приобрел в салоне мадам Версан. И оно оказалось ей впору. Мать тоже была одета в обновки и сидела очень довольная и раскрасневшаяся. Черри бросал робкие взгляды на Мегги. Та сидела скромно потупившись. Но я не беспокоился. Когда я рассказал ей и отцу, что привез девушку для сватовства и хочу брата сделать бароном, отец как-то подрос от этой новости. А мать положила свою ладошку на мою руку.

– Не беспокойся, Ирри, – сказал она с улыбкой, – я все устрою.

Несмотря на то, что я был старше Черридара на полтора года, он был крупнее и шире в плечах. Черные волосы ложились на плечи, и аккуратно подстриженная бородка делала его старше. Он был очень похож на меня, в отличие от Орридара, у которого была мать нехейка, умершая при родах.

Ганга словно попала в свою среду. Вела себя естественно. Она кинжалом отрезала куски мяса и клала себе и Торе на тарелку. Ее зубы могли перемолоть что угодно. Она поддерживала разговор. Рассказывал о жизни среди орков, как познакомилась со мной, сообщив, что сначала хотела меня убить. Чем вызвала восторг мужской половины, а Юллия заявила, что если бы Ганга убила Ирри, то имела бы дело с ней. Все рассмеялись, хотя понимали, что она могла бы постараться отомстить. Если бы знала, конечно, кому мстить. Тора вежливо улыбалась и по большей части молчала. Рабе крутилась за спиной Ганги и даже командовала слугами.