– Садись! – не выдержала я, так как он молчал и, едва заметно улыбаясь, смотрел на меня.

– Если сяду – засну, – покачал маг головой. – А мне очень нужно с тобой поговорить.

– Тогда говори.

– Сначала вопрос. Зачем нужно было это безумное представление в кабинете князя? Не знай я тебя так хорошо, мог бы решить, что ты совершеннейшая дурочка. Одна из богатых придворных фифочек, которые думают не головой, а… Скорее вообще не думают.

– Много ты понимаешь! – прыснула я от смеха. – Это и был образ, как ты выразился, «придворной богатой фифочки», которая выклянчивает деньги на новые шмотки и украшения. Тактика такая: дезориентировать противника, то есть родителя, сбить с мысли, заморочить голову, трещать безостановочно, не давая сосредоточиться, и ненавязчиво подталкивать именно к тому, что мне нужно. А именно: дать все, что хочу, лишь бы только я заткнулась и убралась из комнаты. При этом надо еще все представить так, чтобы противник, тьфу, родитель, увидел в этом выгоды для себя лично.

– Тебе это блестяще удалось. – Себастьян тихонько засмеялся, глядя на меня чуть ли не с обожанием. – Князь уже спит и видит, как Лонна и Донна покорят столицу, приведут в семью эльфийских мужей и станут сильными некромантками. А Таймир обзаведется связями на будущее среди наследников аристократических родов. И еще мы обсудили наше участие в строительстве горнолыжного курорта. Он согласен отдать тебе двадцать процентов за идею. Я пообещал, что деньги от твоего имени внесу я, у тебя ведь пока нет своих. А короне князь выделил только пять процентов.

– Двадцать пять процентов, – помолчав, произнесла в ответ. – Моя не только идея, но и продвижение ее в столице империи среди молодежи. Кроме того, я хочу быть рекламным лицом этого курорта. Журналы, плакаты… На горных лыжах я катаюсь неплохо, не ас, конечно, но вполне прилично.

– Князь не согласится, – с сомнением ответил некромант.

– А ты ему по секрету скажи, что если он не согласится, то я сама приду на переговоры. И буду ныть и выклянчивать. Скажи, что уж что-что, а добиваться денег на новую шубку, драгоценность или долю в деле я умею. Он тогда и сам не заметит, как отвалит уже тридцать процентов.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Себастьян. – И все-таки. Зачем тебе нужно было это представление?

– Потому что вы ругались. И дипломат из тебя, уж прости, никакой. Это ведь не зомби, которых ты привык гонять. Вы с князем поскандалили бы, довели бы дело до открытой конфронтации и остались каждый при своем. А так я сбила его воинственный настрой, отвлекла и дала понять, что мы осведомлены о том, что девчонки балуются некромантией, будучи необученными. Не удивлюсь, если они не только низших демонов вызывали, но и поднимали зомби или умертвий. Но если бы ты стал давить на Китарра, он ни за что не согласился бы.

– Это да. Князь крайне упрям.

– Ну вот. Я же сделала ему очень дельные и выгодные предложения. И заметь, все это с видом глупенькой девчонки, которая сама не понимает, что несет. При таком раскладе ему согласиться было не стыдно, потому что я не давила на него, а лишь болтала языком. Наоборот, он почувствовал себя умным и дальновидным правителем, который смог выцепить ценнейшую информацию из болтовни смазливой фифочки.

– Ты молодец!

Себастьян направился ко мне, а я задумалась – отодвинуться или же не подавать вида, что мне хочется держаться от него подальше. Вообще-то моя обида на него никуда не делась.

– Иржи, – подойдя вплотную, некромант взял мою руку, поцеловал и прижал к своей щеке. – Иржи… Я так скучал.

Кашлянув, я попыталась вырвать руку. Чего это он вообще? Не давала я согласия всяким беспринципным злобным магам скучать по мне.

– Прости меня? Пожалуйста, прости. Знаю, что смертельно обидел тебя. Я был не прав и повел себя как последняя скотина. Все понимаю. И прошу извинить меня. Я вовсе не считаю тебя такой, как… Прости!

Ничего не ответив, я отвела взгляд в сторону и снова попыталась высвободить руку.

– Ну хочешь, я на колени встану? – тихо продолжал говорить Себастьян. – Тогда, восемь месяцев назад… Я за цветами уходил. Хотел все объяснить, извиниться. А ты исчезла.

Еще бы я не исчезла. Сами меня бросили на трудные и опасные работы в тяжелых дворцовых условиях. Можно подумать, мне нравится проваливаться во всякие магические порталы и в темноте вместе с Грегом шарахаться и бояться. Я насупилась, накручивая себя.

– Иржик, ты не представляешь, как я ненавидел себя все эти месяцы. Это ведь из-за меня… Если бы я так не сказал, ты бы тихо сидела в моем замке, перебирала бумажки, и ничего бы с тобой не случилось. А я… Во дворце Дагорна столько всего произошло. Ты едва не погибла во время покушения на него, а потом вообще пропала. Я думал, ты умерла. Мой амулет перестал передавать сигнал, что ты жива, – сбивчиво говорил Себастьян, торопясь повиниться и объясниться.

Вот еще! Чуть не погибла и умерла! Да я еще всех их переживу! Не дождутся.

О! Вот! Я знаю, по поводу чего сейчас буду возмущаться. А то как-то прямо неловко ругаться на него, когда он так проникновенно извиняется. И простить его пока не могу, и послать лесом да горами – наглости и злости не хватает. Ну не умею я долго злиться и ненавидеть.

– А ты зачем на меня маяк повесил?! Я тебе корова, что ли? – Я все-таки высвободила свою руку и отступила на шаг.

– Потому что не мог по-другому. – Он грустно улыбнулся. – Я ведь помню все, что ты рассказывала про твои похищения. Иржик, что бы я ни сказал тогда… ну… Ты мне не безразлична. От одной только мысли, что с тобой может что-то случиться, у меня сердце заходится.