Нет.

Я вскочила на ноги и подбежала к окну. Там простирался хорошо освещённый в ночи задний двор, бассейн был идеально спокоен. Первый выстрел задел его плечо. Второй прошёл мимо. Я целилась в голову. Если бы Ринда не сделала того, что сделала… Не имело значения. Винсент ушёл.

Ринда опустилась на колени перед Эдвардом. Дети разревелись. Эдвард поднял голову и попытался что-то сказать.

Ринда взяла его за руку.

— Не говори. Все будет хорошо.

Голубой кот потёрся головой об руку Корнелиуса.

Винсент сбежал. Мне очень хотелось швырнуть пистолет об стену, но я этого не сделала. Вместо этого, я достала телефон и набрала 911.

Люди Рогана обогнали парамедиков на четыре минуты и привезли с собой доктора Даниэлу Ариас. Когда они нас нашли, я прижимала скрученный пиджак Корнелиуса к ране Эдварда, дети рыдали, несмотря на все усилия Ринды их успокоить, а чудовищный кот издавал демонические звуки, которые по утверждению Корнелиуса были мурлыканием. Кот был не точным определением. В нем было что-то кошачье, что-то напоминающее о большом могучем тигре, но его нос был сложен из четырёх ноздрей, а шею опоясывала бахрома щупалец, которые двигались сами по себе. Зверь смотрел на меня с пониманием, словно был гораздо умнее любого земного животного. Это было странно. Действительно странно и тревожно.

Люди Рогана стабилизировали Эдварда, переместили всех нас в гостиную на втором этаже, где не было мерзко воняющих трупов, приставили мужчину с самозарядным тактическим дробовиком «Беретта» нас охранять, оцепили периметр и начали систематическую зачистку дома и территории. Корнелиус и его новый питомец отправились помочь.

Пока они были этим заняты, я позвонила домой, рассказала Берну, что случилось, и провела быстрый поиск информации по Винсенту Харкорту. Винсент, единственный сын и наследник Дома Харкортов, Превосходный призыватель, что было официальным термином для магов призыва. Никаких обвинений, никакого криминального прошлого, с состоянием около пятидесяти миллионов долларов. Призыв не имел большого применения в реальном мире, но Харкорты явно преуспевали.

Ринда держала Эдварда за руку, пока его не увезли парамедики.

— Он справится, — сказала Даниэла. — Рана незначительная. Основная угроза — это инфекция.

— Спасибо, — поблагодарила я её.

Она покосилась на меня.

Мы с доктором Ариас не встречались взглядами. Она пыталась предупредить меня, что мои отношения с Роганом были очень плохой идеей, а я не послушала её совета. К тому же, я ей угрожала. Учитывая, что Даниэла была, по крайней мере, на восемь дюймов выше и сложена, как женщина, способная остановить коня на скаку, по здравому размышлению, угрожать ей было не самым мудрым решением. Но я хотела быть с Роганом и никому бы не позволила себя остановить.

И его все ещё не было на месте происшествия. Меня грызло беспокойство.

— Тут есть твоя кровь? — спросила Даниэла.

— Чуть-чуть.

— Выходит, у тебя открытая рана и ты покрыта кровью из потустороннего мира.

— Да.

— Ты собиралась мне об этом сообщить?

— Да.

— Когда?

— Прямо сейчас. — Она меня точно прибьёт.

— Как так вышло, что никто больше в крови не перепачкан?

— Ну…

Она полезла в сумку и вытащила оттуда большую бутылку воды и дезинфицирующий раствор.

— Давай посмотрим.

Я задрала платье. Три ярких царапины пересекали моё левое бедро.

— Всего лишь царапины. И ещё на плечах. — Я была уверена, что когти зацепили меня и там.

Даниэла вздохнула и достала запечатанный шприц с флаконом.

— Что это?

— Антивенин. У этих существ яд выделяется через когти. Болит?

— Нет.

— А должно. — Она разорвала пластиковую упаковку шприца и проколола иглой флакон через печать на пробке. — Заболит минут через десять, если яд нейтрализуется.

Болело так, будто меня кто-то проткнул раскалённым вертелом. Моё бедро полыхало огнём. Плечи горели. Ей понадобилось пятнадцать минут, чтобы как следует продезинфицировать мои раны и закрыть их медицинским клеем. Ни одна из них не была глубокой, но болели они просто адски.

Затем она принялась очищать мои руки и ноги. Когда я наконец-то освободилась, то чувствовала, будто меня оттирали жёсткой губкой, которой обычно драят сковородки от присохшей корочки. Моя кожа стала чистой. Другое дело, моё платье. Мне никак нельзя было обнажить плечи, не сняв его полностью. Пришлось его разрезать, и ранило это не хуже антивенина.

— Готово, — сказала Даниэла.

— Спасибо.

Она снова покосилась на меня.

Я встала и переместилась туда, где Ринда с детьми сидели на небольшом диванчике. Дети прижимались к ней. Кайл наконец заснул. Она укрыла его одеялом. Джессика тоже почти заснула, её лицо было сонным, глаза закрывались, а сама она забилась в уголок.

Я села напротив них на скамеечку для ног, постаравшись не скривиться. Ринда посмотрела на меня. Выглядела она так, будто побывала в аду и вернулась обратно.