Подхожу к входной двери и открываю её. На бейджике мужчины написано «Бен». Я знаю его фамилию, но могу думать лишь о том, что для меня он Бен Насильник. И вскоре он за это поплатится.

До меня сразу доносится его запах, и я чуть не закашливаюсь. Это тот же одеколон, которым он пользовался в тот вечер, когда напал на меня. В тот вечер, когда в ванной в доме братства он сорвал с меня одежду. В тот вечер, когда пытался разрушить мою жизнь. Мы начали целоваться, а потом я попросила его прекратить, но он не послушал. Вот так и закончилась моя привычная жизнь.

Жестом приглашаю Бена зайти в квартиру. Потом запираю дверь на ключ и накидываю цепочку. Он непонимающе наблюдает за моими действиями, а затем кладёт пиццу на стол.

— С вас двадцать восемь долларов пятьдесят центов, — говорит он.

Я улыбаюсь, глядя на него.

— Ты ведь меня не помнишь, правда? — тихо спрашиваю я.

— Я был тут на прошлой неделе, — напоминает он.

— Нет, — говорю я. — Мы виделись ещё раньше.

Его голова поворачивается в сторону. Он крупнее, чем в моих воспоминаниях. Но ничего страшного. С тех пор я тоже стала сильнее. Хотя и не собираюсь причинять ему вред. Мне лишь нужно задержать его здесь до приезда полиции.

— Прости, но нет, — отвечает он.

Однако теперь его взгляд мечется по комнате. Он чувствует, что что-то не так, но не понимает, что именно.

— Почти три года назад, — продолжаю я, направляясь к холодильнику, чтобы взять ещё бутылку воды. Предлагаю ему, и он соглашается. Но когда он берёт её, его рука дрожит. — Мы были в доме братства. Целовались. Я посчитала тебя милым.

— Прости, но я всё равно не помню. Ты ведь знаешь, какими бывают вечеринки в братстве. — Он пожимает плечами.

— Да уж, знаю, — отвечаю я и выдавливаю из себя смешок. — Мы были в ванной, и ты повернул меня лицом к зеркалу. Я думала, тебе это кажется сексуальным. — И снова смеюсь. — Но потом ты схватил меня за волосы. — Провожу рукой по своему затылку и крепко сжимаю волосы в кулак. От этого на глазах появляются слёзы, но я не останавливаюсь. — А затем ты ударил меня головой о раковину.

Он делает шаг в направлении двери, но я преграждаю ему путь.

— Ты никуда не пойдёшь, — предупреждаю его.

— Иди к чёрту, — огрызается он и хватает меня за футболку, но я уворачиваюсь, по-прежнему не давая ему добраться до двери. — Уйди с дороги! — орёт он, брызжа слюной.

— А знаешь, что произошло дальше? — спрашиваю я. — Ты помнишь?

— Нет, — выплёвывает он.

— Ты изменил мою жизнь.

— Ты, чёрт побери, сама этого хотела, — отвечает он. И его слова, подобно смеющимся бубенчикам, разносятся по комнате.

Моё сердце громко стучит.

Тук.

Тук.

Тук.

Но я жива, так что всё хорошо.

— Я хотела, чтобы ты надругался над моим телом? — тихим голосом спрашиваю его. Его лицо искажается гримасой. — Когда я умоляла тебя прекратить, прекратить, прекратить, было похоже, что мне этого хотелось?

Внезапно он делает шаг вперёд и хватает меня за футболку. Сжимает её в кулаке и дёргает на себя. Его эрекция упирается в моё бедро. Его что, это заводит? Конечно. Он протягивает руку и хватает меня за волосы. Почему такие мужики всегда выбирают волосы? Наверно, потому что могут. Я замираю и позволяю ему выкрикивать ругательства мне в лицо.

— Ты сама этого хотела, потому что ты чёртова маленькая шлюха, такая же, как и все остальные! — орёт он, его лицо так близко, что я ощущаю брызги слюны на своей щеке. Он замахивается, чтобы влепить мне пощёчину. И я почти вздрагиваю от боли, но потом инстинкты берут своё. Я блокирую его удар. Он дёргается и вскрикивает, когда я разворачиваю его и скручиваю ему руки за спиной.

— Каково это? — тихо говорю ему на ухо. — Чувствовать себя беспомощным?

Отталкиваю его от себя и отпускаю. Он потирает плечо, на его лице читается неприкрытая ненависть. Пытается дотянуться до меня, но я блокирую это движение и наношу удар ребром ладони ему в нос. Из ноздрей брызжет кровь, заливая ему футболку. Он снова поднимает руку, намереваясь схватить меня, но я бью его коленом по яйцам. Он падает на пол, прижимая свой детородный орган. Опускаюсь рядом с ним и заглядываю ему в лицо.

— Каково это? — снова задаю ему вопрос.

Он начинает подниматься, но я этого не позволяю. Бью его по лицу кроссовкой, и он с грохотом падает на живот. По его губам текут слюни, и он сплёвывает. Замечаю там что-то белое и присматриваюсь. Проклятье. Он только что выплюнул зуб. Этого не было в моих планах. Меня так и тянет рассмеяться, но приходится сдерживать себя. Мне нужно ещё кое-что сделать.

Прижимаю коленом его спину и тянусь за стоящей на столе лампой. Роняю её на пол, и она раскалывается на кусочки, но мне нужен только шнур. Он мычит, когда я толкаю его в спину коленом и поднимаю его руки за голову. Оборачиваю шнур вокруг его запястий и лодыжек и в такой изогнутой позе связываю его. Во время драки его ботинок где-то потерялся, так что я беру его носок и использую вместо кляпа. А потом громко зову: