— Да.

— На этом?

— Да.

— Святые угодники! А я о таком и не мечтала…

— Начинай мечтать, — шепнул он, уводя меня к толпе пассажиров на дирижабль, пришвартованный под мраморной аркой с броским названием «Воздушный круиз».

Поднимаясь по мраморным сходням вслед за Реггеном, я смотрела на результат маговской идеи с ужасом и восхищением. Дирижабль был огромен, размером с два графских поместья или даже три. И казался нереальным. Мерцающий в солнечном свете магический купол-баллонет с парными парусными крыльями и прозрачная трехъярусная гондола, схожая по форме с судном корабля, смотрелись сказочно и романтично вместе с тем. Эффект усиливался прозрачным килем, сплошь состоящим из кристаллов, что разбрасывали мириады разноцветных искорок вокруг, и сверкающими магическими путами, изящной паутинкой тянущимися от парусов к гондоле.

Пока маг забирал билеты и расплачивался с контролером, я теребила его рукав, боясь и в то же время с нетерпением ожидая, когда же мы поднимемся на палубу, вцепимся в деревянные поручни и будем с наслаждением смотреть вниз. Вернее, это я буду, как маг отреагирует на полет — я знать не знала. Но догадывалась, что если он и был здесь ранее, то с Эллен.

— Лучше всего подойти к левому борту. Когда мы летали с герцогиней, а бывало это не раз, дирижабль при взлете кренился вправо, чтобы, разворачиваясь над причалом, крылом задеть фонтан. Летом с той стороны веселее, брызги летят. Но сейчас только ледяная крошка и снег. — Он в очередной раз поправил упавший с моей головы капюшон и удивился взгляду, коим я его одарила. — Что не так?

— Вы летали на дирижабле с герцогиней?

— Как и все выдающиеся воспитанники ее приюта. То есть вообще все воспитанники. Мы старались заслужить эту привилегию каждую четверть… — маг улыбнулся воспоминаниям.

— Вы были в приюте? — эта новость оказалась столь ошеломительной, что крен, как и взлет над столицей, прошли мимо меня. Запомнилась лишь рука Реггена на плече. Ее быстрое появление и столь же стремительное исчезновение. — Как долго?

— С десяти до восемнадцати. До того меня воспитывали бабушка и дедушка… а после — Леройская.

— Воспитывала. Совершеннолетнего? — переспросила я. Выходит, с его стороны свекрови нет. Лишь герцогиня и ее опека — это плюс. Но любовь мага к тратам перечеркивает даже его.

— Вплоть до получения диплома в НАМе, когда я разорвал купол над ее поместьем в Бурфо… и стал графом, — он потер явно занывшую шею, поднял взгляд к облакам. — Этот надсмотр неудивителен. Под ее руководством я был единственный маг. Аре и Врадор — младший не в счет. Первый приезжал на каникулы — поиграть, второй заглядывал по праздникам — подраться, а потом за девчонками приударить.

— То есть опять драться, — улыбнулась я и получила одобрительный взгляд, а затем и предложение:

— Вина?

Граф чуть посторонился, открыв вид на палубу и девушек в тонких платьях и белых полушубках. Они раздавали пассажирам искусные улыбки и разносили игристое в бокалах, фрукты, нарезанные тонюсенькими дольками, тарталетки в кружевных корзинках и шоколадные трубочки минимально возможного размера.

Посмотрела на ополовиненные бокалы и просвечивающие сквозь нарезку тарелки, вспомнила ценник и ответила:

— Нет.

— Тарталетки?

— Нет.

Теперь я с удвоенным вниманием смотрела на раскинувшиеся за бортом столичные пейзажи. Угадывала под снежными шапками шпили, насчитывала окна в оранжерее королевского дворца, над которым мы пролетали, и старательно не смотрела на нехорошо прищурившегося мага. Пусть только скажет, что я считаю чужие золотые. Все же гномка я или нет?

Но граф удивил.

— Как насчет зонтика на память? — Взглядом указал на девицу справа от нас, что продавала не столько зонты, сколько опахала на хлипком штоке.

— Зимой? Не стоит…

— Цветы?! — это уже не маг спросил, а стройная красавица, подошедшая к нам с букетом подмороженных хризантем.

— Спасибо, обойдусь, — ответила резко. Лишь бы эта девица перестала на задохлика смотреть. Да куда там, на меня и не взглянули.

— А вы?.. — продолжила настырная и взмахнула длиннющими ресницами, показала ямочки на щеках.

— Тоже откажусь. Благодарим за внимание. — Он демонстративно перекинул трость из одной руки в другую. Усмехнулся, услышав «ох» растворившейся в толпе красавицы, и стал словно бы выше, шире в плечах. — Одно понять не могу… Почему ты отказалась, Ося? Дело в деньгах?

— В цветах! — заверила я. — Они вялые. И не входят в стоимость билета.

Тяжелый, прямо-таки мученический выдох был мне ответом после десятисекундного сопения мага.

— Н-да, за тобой ухаживать — одно удовольствие.

— А вы уха… — начала было я, но напоровшись на мрачный взгляд, нехотя пояснила: — Я не привыкла, чтобы на меня тратились.

— А надо бы, хоть по чуть-чуть, — заметил граф, снова выдыхая. И этак странно у него получилось, словно бы «Злося» произнес.

— Угу… — Ничего себе чуть-чуть! Пять золотых за час полета, при этом неизвестно, сколько на конфеты ушло. И я, чтобы отвлечь его от неприятных мыслей, указала на дерево, раскинувшее ветви над обширной частью дворцовых угодий. Не дерево — гигант, на котором снег не то золотится, не то серебрится. — Это что?