-Посмотри на меня, -тихо проговорила я, глотая ком в горле.
Он молчал, отвернувшись.
-Посмотри на меня! - крикнула я ему в лицо.
Казалось, ветер буквально резанул моим криком его по лицу и он повернул голову и поднял глаза.
-Как ты мог?! - снова снизила я голос, понимала, что иначе сорвусь на истошный крик, -Господи, как ты мог, -устало покачала я головой, зная, что от его ответа ничего не изменится.
Он сделал больно. Разорвал душу в клочья. Убил.
-Дин, -начал он и даже сделал шаг вперед.
Но я шарахнулась от него, как от прокаженного:
-Не смей, -выставила я руку вперед, ограждаясь от него самого и тех слов, что он начнет говорить в своё оправдание.
-Ненавижу тебя, -проговорила я в полголоса, -Всей душой и сердцем ненавижу, лживый ты ублюдок! - сказала я.
18+
Глава. 1 … Научиться жить без него.
– Посмотри на меня, -тихо проговорила я, глотая ком в горле.
Он молчал, отвернувшись на витрину магазина.
– Посмотри на меня! – крикнула я ему в лицо.
Казалось, ветер, буквально, резанул моим криком его по лицу и он повернул голову и поднял глаза, тусклые, виноватые глаза.
– Как ты мог?! – снова понизила я голос, понимала, что иначе сорвусь на истошный крик, -Господи, как ты мог, -устало покачала я головой, зная, что от его ответа ничего не изменится.
Он сделал больно. Разорвал душу в клочья. Убил.
– Дин, -начал он и даже сделал шаг навстречу ко мне.
Но я шарахнулась от него, как от прокаженного:
– Не смей, -выставила я руку вперед, ограждаясь от него самого и тех слов, что он начнет говорить в своё оправдание.
Голова моментально разболелась, в горле стоял немой крик, а слезы готовы потоком хлынуть по щекам.
Стоит, словно побитый. Голова вжата в плечи, руки сжаты в кулаки. Держится или делает вид, что держится?
– Ненавижу тебя, -проговорила я в полголоса, -Всей душой и сердцем ненавижу, лживый ты ублюдок! – сказала я и, развернувшись на каблуках, пошла прочь.
Он догнал, обнял, крепко, на столько, что ребра вот-вот хрустнут. На миг мне показалось, что ничего не произошло. Его объятия такие теплые, такие родные.
– Прости меня Мышка, – умолял он.
– Нет, нет, нет, -говорила я как заведенная, толкая его кулаками в грудь, в попытках оттолкнуть от себя, -Нет!!!-крикнула я срываясь на хрип и с силой отпихнула от себя.
И, то ли это выброс адреналина, то ли что-то другое, я сама не поняла, как ударила его с размаху ладонью по лицу. Стало легче, но лишь на миг. Его щека приобрела оттенок стыда, предательства, грязи, всего того, что было вложено мною в этот удар. Ладонь горела.
– Не смей приближаться ко мне, -сказала я, глядя на него с вызовом, -Никогда, слышишь?! Никогда, -четко проговаривала я каждое слово.
Диана Петровна Серая...Дина, Диночка, Мышка, Солнышко....умерла, её больше нет.
Эту любовь я поставила в архив, написав на папке фразу «Единственная и на всю жизнь».
....Спустя шесть лет.
– Милая, тебе стукнет двадцать восемь лет, -сказала подруга.
Я задумчиво провела языком по верхним зубам:
– И что? – спросила я, морща нос, -Это не значит, что нужно устроить грандиозный «сейшн», -воспротивилась я, удобно устроившись на стуле, на кухне.
Женька заскочила в гости после работы. На улице стояла невыносимая жара, а я, как раз, недавно установила кондиционер, поэтому в моей маленькой квартирке стояла спасительная прохлада, чем и воспользовалась Женя, меркантильное создание.
Она налила себе чай и с чашкой села напротив, на маленький кухонный диванчик. Булькала ложкой листик мяты.
– Ди, сегодня пятница, завтра суббота, -начала она издалека, вглядываясь в мое лицо, пытаясь угадать, что в моей голове.
Каждый свой день рождения я уклонялась от попытки подруги отметить его. Ну не люблю я это, бессмысленная пьянка с последствиями, а на утро будет тяжело. Я не строю из себя трезвенницу и язвенницу, но это не тот праздник, который следует отмечать, по моему мнению. Тем более двадцать восемь лет, черт возьми, тут нечем хвастаться.
– Слушай, -хлопнула она ладонями по столу, да так, что я вздрогнула, – Если твой бывший хахаль изменил тебе в день рождения с той идиоткой, которую ты считала своей подругой, то это не значит, что нужно плюнуть на этот праздник и похоронить себя, -проговорила она, по всей видимости, заранее приготовленную речь.
Я улыбнулась, нежно глядя на подругу. М-да, с ней мне повезло, вот уж где моя опора, «плакательное» плечо.
С Женькой мы познакомились в университете, куда я устроилась пять лет назад, преподавать студентам английский язык. Женька же преподавала высшую математику. Наука для меня непостижимая и странная. Но, познакомившись, мы крепко сдружились.
Довериться сразу ей не могла, но постепенно она научила меня этому, тем более что, судя по её рассказам, неудача в любви её, таки, преследовала. Так что опытный мастер обучил меня не принимать всё близко к сердцу.