Образ зеркального шара отбрасывающего отблески стороннего света, является ключевым в самой сути этой книги. Здесь собраны фрагментарные материалы – миниатюры, мемуарно-публицистические, мировоззренческие и литературоведческие очерки, рисующие сложную картину авторского восприятия многогранной и многоликой действительности.© Виктор Улин 2018 г. – дизайн обложки.
Зеркальный шар
Каждый из нас видел это приспособление.
Хотя бы раз – если не в жизни, то в кино.
Суть его проста.
Сфера, оклеенная маленькими кусочками зеркала, вращается под лучом света и бросает вокруг себя целый мир живых перебегающих бликов.
Мир, живущий по своим законам: трепетный, ускользающий, неустойчивый, причудливый, не всегда понятный, но всегда завораживающий.
Он напоминает поток человеческого сознания, где мысли причудливым образом переплетаются с воспоминаниями и подпитываются фантазиями – поток, который невозможно назвать иначе, как отблесками жизни.
Любой художник: будь он хоть литератором, хоть живописцем, хоть музыкантом – является тем же зеркальным шаром.
Отражающим внешнюю жизнь и создающим из отражений свой собственный иллюзорный мир.
За многие годы литературной деятельности у меня накопилась масса материалов, которые составили содержание этой книги – материал одновременно и фрагментарный и цельный, поскольку все главки объединены личностью автора, которая проявляется даже в мелких отсветах.
Многие из этих главок были когда-то опубликованы в форме дневниковых записей или отрывочных мемуаров, некоторые переработались и вошли в художественные произведения – но от этого не потеряли своей изначальной самоценности.
Сегодня мне показалась, что эти блики достойны того, чтобы сгруппировать их и поместить под обложку, на которой изображен зеркальный шар моего восприятия.
Висящий под потолком мироздания.
Тысячегранный, как сама жизнь.
Оживающий в движении.
Манящий, дразнящий и обещающий что-то новое при каждом своем повороте.
Анжелика в «анжелике»
Звали девушку Анжелика.
Она была самим совершенством.
Густые волосы, большие серые глаза, смешливый рот, нежный подбородок, точеная шея…
Все лежавшее ниже не поддавалось описанию, поскольку в простом языке для того не имелось слов.
А главным в облике было то, что Анжелика обожала платья с открытыми плечами и потому всегда носила бюстгальтер модели «анжелика» – без бретелек, держащийся только на планке.
Мужчины – особенно среднего и старшего возраста! – были от девушки без ума.
И между собой шутливо именовали ее не иначе, как
Анжелика в «анжелике».
И один бог знал, до какой степени каждый из них хотел…
Нет, не хотел – жаждал!
Мечтал.
И надеялся…
Хоть раз в жизни увидеть
Анжелику БЕЗ «анжелики»
Барин и татарин
Истинное богатство русского языка открывается нам, стоит лишь всерьез задуматься о значении слов известного произведения.
Если же эти значения воспринимаются неверно – точнее, не так, какими они были заложены в оригинал – то восприятие искажается порой до полной противоположности смыслу.
Быв в молодости певцом-гитаристом, я до их пор помню сотни и тысячи текстов – от лучших романсов начала XIX века до лучших бардовских и эстрадных образцов нашего времени. И до сих пор с удовольствием слушаю хорошие песни в любом хорошем исполнении.
Не так давно я задумался о замечательной русской песне «Вот едет тройка почтовая», затрагивающей – как и большинство подобных сочинений – тему несчастной любви оставляющей открытым финал неудавшейся жизни.
Согласно изданию «Русские песни и романсы», составленному В.Е. Гусевым (М., «Художественная литература», 1989), песня эта принадлежит неизвестному автору и оригинал ее датируются 1901 годом.
Подозревая, что не каждый читатель знает эту вещицу столь же хорошо, как я, позволю привести полный текст из указанного издания:
Вот мчится тройка почтовая
По Волге-матушке зимой,
Ямщик, уныло напевая,
Качает буйной головой.
«О чем задумался, детина? –
Седок приветливо спросил. –
Какая на сердце кручина,
Скажи, тебя кто огорчил?»
– «Ах, барин, барин, добрый барин,
Уж скоро год, как я люблю,
А нехристь-староста, татарин,