Я смотрел на сообщение, но смысл прочитанного мой мозг отказывался осознавать. Буквы сложились в четыре предложения, а потом рассыпались, расползлись как букашки-таракашки и больше не хотели соединяться в слова. Я понял, что плачу.

«Мама погибла четыре года назад, её сбил пьяный водитель-лихач прямо на пешеходном переходе. Она рассказывала о Вас, только хорошее. Мне очень жаль, что вы не встретились. Она Вас ждала, ждала всю жизнь».
– Снова сложились буквы в четыре горестные фразы.

Бывают в жизни моменты, когда всё внутри одновременно сжимается, собирается в комок, поднимается к горлу, а затем резко падает вниз до дрожи, до холодного пота. И ты понимаешь, что сейчас тоже может оборваться этот тоненький волосок, соединяющий тебя с жизнью.

Смерть всегда страшна, а внезапная смерть любимого человека страшнее во много раз. Тем более, если ты понял это только что. Это разлука, к которой ты не успеваешь подготовиться. Такая смерть всегда кажется смертью на взлете, а призрак умершего еще долго будет бродить рядом с тобой среди живых. Внезапная смерть оставляет незаконченными много чисто земных дел, и самое главное – не приведенными в порядок, отношения между людьми.

Каждый миг необратим. Течение нашей жизни однонаправленно. Мы не можем перескочить назад на пять, десять лет, чтобы исправить ошибки прошлого. Но, судьба даровала мне шанс пересесть на соседнюю, параллельную линию жизни, где нет этого ублюдочного водилы, оборвавшего твою, Аня, жизнь здесь. Почему– то на ум пришли слова немецкого философа Фейербаха: «Смерть является смертью только для живых». И я сделаю всё возможное, чтобы не помнить про твою смерть, а ты никогда про неё и не узнала.

Вот именно в этот момент я и стал заносить все произошедшие со мной события и мои размышления на бумагу.

Поэтому, на обед я опоздал. Мои друзья уже заканчивали трапезничать, когда я появился перед ними.

–Ты чего?– потрясённо протянула Лариса, глядя сначала на меня, а затем на бутылку водки, зажатую у меня в руке. – Умер, что ли кто?

–Как всегда в точку, – я разлил водку по стаканам. – Не чокаясь, – и опрокинул в себя терпкую жидкость. – Сегодня пойдём обратно.

–Ну, всё. Начался сериал. Сезон номер два. «I,ll be back». Мы– то, вам зачем нужны? – первый раз за всё время возмутился Алексей, после того, как я им всё рассказал и предложил свой план по перемещению Ани в наш мир.

–А как же Марина и Светочка? – задала самый тяжёлый для меня вопрос Лариса.

–Поймите вы, Марина и Светочка живые и счастливые, а Аню я надеюсь ещё можно спасти, ну пусть даже не ту самую, но она же, как сестрёнка – близняшка: так же всё чувствует, у неё такие же характер, мировоззрение, в конце концов, она прожила такую же жизнь, в которой любила меня и, между прочим, сейчас любит. Имею я право попробовать? К тому же, убедить её будет проще, чем рассказать всё Марине и предложить ей переехать неизвестно во что. Думаю, она, как любая жена, будет резко против, да ещё и скандал закатит. А Ане, что? Здесь её сын, внучка, всё то же самое. А её появление, как– нибудь объясним, что– нибудь придумаем. Вы мне нужны, потому что один я не смогу пройти отсюда туда. Мне не хватит силы, пусть и умноженной на величину любви. Вам нужно понять меня всей душой и захотеть помочь, захотеть самим вернуться в нашу «страну грёз». Вам же было хорошо там? Вы же были молодые, красивые, богатые, талантливые. Лариса, ты же помнишь, как ты пела?

–Да я, в общем– то, не против. Сын с семьёй далеко. Мы же не насовсем? Сейчас сообщу, что на связи не буду несколько дней, что– нибудь про пансионат в горах нафантазирую. Ну, а с работой, я думаю, от тебя проблем не будет. Может, ещё премию за напряжение желаний выпишешь? – уже, почти игриво, закончила Лара.

– Мы, вообще то с ребятами завтра с утра на рыбалку собирались,– несколько хмуро, сообщил Алексей, но было видно, что уверенность его в невозврате существенно ослаблена. Может, вспомнил молодую Ларису, а может, не стал портить отношения с начальством.

–Лёшенька, да я тебе сам, как только прибудем, нажелаю китобойное судно и бочонок рома. Пошли, родной,– окончательно сломил его сопротивление я.

–Ладно уж, чего там, что я не понимаю, любовь и всё такое,– промямлил Алексей и мы «ударили по рукам».

И вот, сижу я в номере и дописываю эти строки. Надеюсь не последние. Только сейчас начинаю осознавать в какое опасное мероприятие «вляпался» сам и затащил друзей. Хотя, может быть, ещё и ничего не получится. А вот это было бы обидно. Прерываюсь на этих словах. Зачем– то почистил ботинки. Ну, это уже наверняка от нервов.

На этом месте записи Максакова обрывались. Я отложил тетрадь и задумался. Помогать брату было надо. Теперь я в этом нисколько не сомневался. Сам он здесь, навряд ли, что– то сделает обычными полицейскими методами. В правдивость, написанного в тетради, я почему– то, поверил сразу. Описаны реальные люди, события сопоставимы с фактами, имевшими место быть. Три человека, действительно, приехали из Заволжска на турбазу «Синий бор», два дня там были, а затем бесследно пропали. Но, вот, отчего отталкиваться, где найти те ниточки, потянув за которые, можно будет распутать весь клубок, было, пока не ясно. Первоначально, для себя, я определил два первых шага. Это навести справки об Анне и Максакове, потому что они, мне казались, главными действующими персонажами, из-за которых эта каша и «заварилась», а затем выехать, непосредственно, на место происшествия в «Синий бор», чтобы поговорить с работниками турбазы и местными жителями. Приняв решение, я немного успокоился и крепко заснул.