–  Да, время идет, никто не спорит,- не сдавался Оскар.- Но как по нему передвигаться? У времени только одно направление - вперед.

–  Ошибка,- не согласился исследователь.- Вследствие того, что у него особое измерение, мы получаем там свободу действий. Лучше всего определить его как четвертое измерение. Помните, что я рассказывал вам на занятиях по геометрии о трех других измерениях?

–  Первое измерение - это вперед и назад,- сказала Шарлотта.- Второе - вправо и влево. Третье - вверх и вниз. Положение каждого тела в пространстве можно описать с помощью длины, высоты и ширины.

–  Правильно,- похвалил исследователь.- Однако не хватает еще одной величины - продолжительности. Недостаточно сказать, где находится тело, если неизвестно, когда оно там находится. Сегодня этот ящик здесь, а завтра он может оказаться совсем в другом месте. Вот еще один пример: там, где мы сейчас стоим, когда-то были моря и ледники. А больше сотни тысяч лет назад здесь запросто могла находиться пустыня или горный массив с крутыми утесами и ущельями. Время меняет пространство. Это один из фундаментальных законов физики. Разве вам неизвестно по собственному опыту, что можно попасть в такое место, которое сильно изменилось за ваше отсутствие? Какое-нибудь местечко из детства?

–  Да, конечно,- согласился Оскар.

Он вдруг вспомнил о маленькой лавочке на углу Августштрассе и Артиллериштрассе. Ее хозяин Эмиль Штейнхаймер был человеком простым и жалел беспризорников. То и дело Оскару и его друзьям перепадали карамельки. Но однажды ветхое здание пришлось снести, и Штейнхаймер перебрался в другой город. Теперь на том месте расположилось уличное кафе для богатых, и официанты пинками прогоняли попрошаек.

Гумбольдт улыбнулся:

–  Ну вот видишь? В большинстве случаев мы замечаем изменения не скоро, но время дает нам почувствовать свою власть. Кстати, я работал над этим проектом не один, а в сотрудничестве с изобретательным доктором Юлием Пфефферкорном. Полагаю, что могу без преувеличения утверждать, что это один из самых значительных экспериментов нашего времени. Мы войдем в историю, попомните мои слова!

–  Пфефферкорн,- задумчиво произнес Оскар.- Где-то я слышал это имя.

–  Ты упоминал его на борту дирижабля во время нашего путешествия на Яву,- вспомнила Шарлотта.

–  Да, а ты сказала, что он шарлатан и аферист,- ухмыльнулся Гумбольдт.

–  Я только повторила то, что писали о нем газеты. Говорят, во время одного из своих экспериментов он разрушил лабораторию и несколько примыкающих к ней домов.

–  Может быть, это и правда,- согласился Гумбольдт.- Но ведь ему удалось значительно облегчить лингафон. И вы сами могли убедиться, что работает он прекрасно. Но то, что сейчас находится перед вами,- абсолютный шедевр. Идея моя, а за исполнение я хорошо заплатил. Хотите узнать, как она работает? Подходите ближе. Вы не разочаруетесь.

Пока восемь генераторов набирали обороты, шум нарастал все больше и больше. Оскар почувствовал, как по телу пробежала дрожь, до самых кончиков пальцев. Воздух был теплым и словно пронизанным электричеством. Даже у Шарлотты волосы встали дыбом.

Двигатели работали на лигроине - смеси спирта и газолина, которая в продаже называлась нефтяным бензином. Особое вентиляционное устройство обеспечивало отвод выхлопных газов, и, тем не менее, дышать Оскару было тяжело. Запах был отвратительный.

–  До сих пор я испытывал прибор без экипажа,- попытался перекричать шум Гумбольдт.- Сегодня впервые в путешествие отправится пассажир.

–  Кто же будет пассажиром?
– удивился Оскар.- Шар слишком маленький.

–  Не для Вилмы,- кивнул исследователь в сторону киви.- Она будет первым путешественником во времени за всю историю. Ну как, малышка, готова к большому приключению?

Птица стояла рядом, склонив голову.

–  Вилма готова,- донеслось из динамика у нее на спине.

–  А это не слишком опасно?
– забеспокоилась Шарлотта.- А вдруг… А что, если она не вернется?

–  Она обязательно вернется,- успокоил Гумбольдт и погладил Вилму.- Время обладает странным побочным эффектом. Оно склонно к инертности. Если не подавать новую энергию, то машина вернется в точку, из которой начала свое путешествие. Похоже на силу тяжести, которая снова и снова возвращает все на землю. Но это только одна из тайн, связанных со временем. Ну что, малышка, начнем?

Оскар заметил, что полость по размеру рассчитана точно на Вилму. Стоять в полный рост она не смогла бы, но отверстия в верхней части обеспечивали постоянный приток свежего воздуха. К тому же, это гарантировало, что птицу не будет бросать туда-сюда.

–  Я вмонтировал в ее ранец записывающее устройство, чтобы можно было фиксировать все, что она говорит,- объяснил Гумбольдт.- Так мы сможем узнать, что она видит и чувствует. Если, конечно, она будет иногда раскрывать клюв, правда, Вилма?

–  Вилма расскажет,- донеслось из ранца.- Награда?

Гумбольдт рассмеялся:

–  Получишь что-нибудь вкусненькое, обещаю.

–  Заспиртованные вишенки.

–  Ну, вишенки так вишенки,- устало улыбнулся исследователь.- Ты на них просто помешана. Не понимаю, откуда у тебя это. Но только три, понятно?