Джейсон позвал Майкла, и спустя минуту он трусцой прибежал из тоннеля, вода брызгами разлеталась под его ногами, на щеках был румянец. Нетрудно догадаться, чем они со Скаут занимались через несколько проходов отсюда.

— Ты готов? — спросил Джейсон.

Майкл кивнул.

— Готовее некуда.

— Тогда пошли. Завтра в столовой вафельный день, и я не хочу снова его проспать.

Майкл потер руки.

— И вот почему, друг мой, я люблю понедельники.

Это единственная причина любить понедельники, если хотите знать мое мнение.

— Я напишу тебе завтра, — сказал мне Джейсон. Я сжала его руку.

Майкл слегка помахал мне.

— До встречи, Лили.

— Пока, ребята. — Я смотрела, как они уходят по тоннелю, стараясь не впадать в истерику из-за своего бойфренда-оборотня, возвращающегося к семье, которая хочет выбрать для него невесту. Это неправильно, что я очень сильно хочу вразумить его кузенов?

С тяжестью на сердце я засунула руки в карманы и пошла дальше по проходу, встретив Скаут.

Хорошо, когда есть лучшая подруга, даже если ни у одной из нас не было веселого настроения, когда мы возвращались в общежитие. Оказывается, Майкл поинтересовался у Скаут насчет ее платья для Тайного праздника. Я уверена, что он спросил лишь потому, что ждет с нетерпением, но у нее нет платья, и она начала переживать на тему «как быть кокеткой».

Пока мы проходили один темный тоннель за другим, я рассказала ей о Джейсоне и его возможном исчезновении.

Она выглядела такой же взволнованной, какой я себя чувствовала.

— У тебя когда-нибудь бывали дни, когда ты хотела, чтобы твоя жизнь была похожа на клавиатуру с кнопкой «отмена»? Чтобы ты могла просто нажать на кнопку и отмотать последние события, вернуться к тому, что было раньше?

— Чаще, чем ты можешь себе представить, — ответила я.

— Разве мы не можем просто пропустить Тайный праздник? — спросила она. — Вообще-то у нас есть о чем беспокоиться.

— Если ты не пойдешь с Майклом, ему придется найти для этого кого-нибудь другого, и я знаю, что тебе это не понравится. Что, если ему придется пригласить Веронику? Или Мэри Кэтрин?

— Он не посмеет, — ответила она сквозь стиснутые зубы. Она так легко клюет на крючок.

— Значит, мы пойдем на Тайный праздник, — сказала я, беря ее под локоть. — Мы достанем тебе платье, и мне тоже, и будем готовы.

— Мы будем выглядеть более потрясно, чем Вероника и М. К.?

— Да. Потому что у нас есть души. И мозги. И чувство юмора.

— И индивидуальность.

На этот раз уже мы стукнулись кулаками. Парни были правы; это довольно весело.

— По крайней мере, нам не придется иметь дело еще и с родительским вечером.

Удивленная, я посмотрела на нее.

— Родительский вечер?

Выражение ее лица сникло.

— О, дерьмо на тосте. Я совсем забыла рассказать тебе о родительским вечере, не так ли?

— Ну, как бы да.

— За день до Тайного праздника приезжают все родители и обедают со своими детьми. Это не официальное событие или что-то такое — это как-то связано со страхованием. — Она неловко пожала плечами. — Мои родители не приезжают.

— И ты не подумала сказать мне, потому что мои родители Бог знает где?

Она только нахмурилась.

— Прости.

Я пожала плечами, но это ранило. Не потому, что она не сказала мне, а потому, что она права. Я знала, где они точно не будут — обедать со мной накануне Тайного праздника. Они не спросят меня, как дела в школе. Не проверят мою комнату, не спросят о Джейсоне, не отчитают на тему того, как поздно я должна возвращаться домой и не поинтересуются, достаточно ли я времени уделяю домашнему заданию.

Я бы не стала рассказывать им о магии и Адептах, о магии огня и Жнецах — при условии, что они уже этого не знают. (У меня закрались небольшие подозрения на эту тему). Я бы не стала жаловаться на Анклавы и святилища, Потемнения, вампиров и тоннели под Св. Софией.

Возможно, это к лучшему.

Даже если это к лучшему, тоска любит компанию.

— Почему твои родители не приезжают? — спросила я Скаут.

Она пожала плечами.

— У них свои задачи, а у меня своя. Моя задача заключается в том, чтобы оставаться в Св. Софии и не мешать им. Их задачи — это тратить свои деньги, путешествовать, быть «Монтгомери-Грин».

— Это твой отец?

Она кивнула.

— Моя мать даже больше не использует свое имя. Она просто «миссис Монтгомери Грин». — Она пожала плечами. — Я бы так не смогла. Я бы не хотела завести ребенка, а потом засунуть ее в частную школу, где я бы не могла за ней наблюдать или знать, какая она. Но они из богатых семей, и оба ходили в школу-интернат. Так их воспитали. Для них это нормально.

Ясно, что она нуждается в большем, что она жаждет узнать своих родителей — и чтобы они узнали ее. Но, похоже, она также признает, что они такие, какие есть, и вряд ли изменятся.