Причина была уважительная, поэтому я продолжил заниматься свиными отбивными, одновременно пытаясь читать газету английских коммунистов "Утреннюю звезду", размышляя при этом, читают ли ее сами англичане, или отсылают весь тираж в СССР.

– Бедняжка, - посочувствовал я подруге.
– Наверно вынуждена выписывать эту галиматью, интересно, она читает эту газету, или сразу в туалет несет?

Как ни странно, но к семи вечера Клара была готова для выхода. В роскошном вечернем платье она была потрясающе красива.

Я тоже уже был одет и, достав из кармана маленькую коробочку, предложил:

– Клара, примерь, пожалуйста, скромный подарок, надеюсь, он будет кстати.

Какая женщина откажется глянуть на драгоценности? Так и моя спутница сразу раскрыла коробочку и начала разглядывать золотые серьги с красными камешками.

Как правило, я категорически отказывался покупать золото с рук у посетителей, даже у давно знакомых. Поэтому отправился за подарком в магазин "Кристалл", единственный в нашем городе, где девушки- продавцы, внимательно выслушав мое описание внешности и возраста Клары, выбрали подходящие ей украшения.

Судя по тому, как вспыхнули от удовольствия глаза женщины, выбор оказался правильным. Но, примерив их, она заявила, что серьги к этому платью не подходят, так, что пусть лежат до следующего раза.

В отличие от Мариинки, Дом культуры строился по другим принципам. Поэтому люди, купившие билет в партер, раздевались в одном гардеробе с теми, кто сидел на балконе, но когда мы прошли по широкому проходу ближе к сцене, сразу стало заметна разница в одежде. Платье Клары, казавшееся мне роскошным, здесь ничем не выделялось среди платьев, других дам, сидевших рядом с солидными кавалерами. В то время, как на задних рядах зрительницы особо не заботились о своих нарядах.

Пока мы пробирались к своим местам, Клара пару раз поздоровалась со знакомыми. Они бросали заинтересованные взгляды на меня, но спутница оставалась невозмутимой, лишь улыбалась загадочной улыбкой.

Спектакль мне понравился. Конечно, он серьезно уступал, запомнившихся мне, шоу двухтысячных годов, но те уже поблекли в памяти, а здесь гремела музыка, танцевали и пели артисты этого времени.

В перерыве, когда мы стояли в фойе, говоря о всякой ерунде, к нам подошел мужчина лет сорока, в штатском, но у меня было такое ощущение, что ему больше бы пошла офицерская форма.

Он поздоровался с Кларой и приложился к руке, имитируя поцелуй, после чего вперил жесткий взгляд в меня.

Наверно, он хотел меня смутить этим взглядом, но я без труда его выдержал, лишь безмятежно улыбнулся в ответ.

– Это мой дальний родственник, Александр Сапаров, - представила меня Клара, - А это Валерий Ильич, известный человек в нашем городе, сообщила она уже мне.

– Рад знакомству, - сказал я и протянул руку. И сразу попал в тиски.

Рука у Валерия Ильича оказалась на удивление сильная.

Но и мы не лыком шиты, я сжал кисть сильнее и заметил легкую гримасу боли на лице мужчины.

– Какими судьбами в Ленинграде?
– равнодушно поинтересовался он, отпустив мою руку.

– На сессию приехал, - сообщил я. В глаза мужчины исчез вопрос, и он вновь повернулся к Кларе. Та перебросились с ним парой фраз, и Валерий Ильич удалился.

Я посмотрел на Клару. Она без труда поняла мой взгляд и пояснила:

– Один из бывших воздыхателей, похоже, он до сих пор не успокоился. Неудачно получилось. Даже не думала, что его можно здесь встретить.

– О, милая!
– подумал я.
– Жизнь очень странная штука, можно тридцать лет жить в одном городишке и не видеть человека, а встретиться с ним за тысячи километров в городе миллионнике. А ты, оказывается, та еще штучка, не одного мужика бортанула, так, что мне тоже надо ухо востро держать.

Утро следующего дня оправдало мои предчувствия. Пыл встречи прошел, и Клара начала тяготиться моим присутствием. Нет, она ничего такого не говорила, и не делала никаких намеков. Но мне этого было не нужно. Прожив последние двадцать лет в одиночестве, я отлично понимал, как тяжело чувствует себя человек, когда посторонний вторгается в его личное пространство.

Конечно, когда я завел разговор, что хотел бы несколько дней пожить в общежитии у своего одноклассника, женщина стала возражать, но явно без особого напора. Наоборот, в ее словах чувствовалось облегчение от удачного разрешения ситуации.

Тем не менее, мы дружно позавтракали и затем отправились на автобусную остановку. Кларе нужно было в институт на работу, ну, а мне туда же, сдавать первый экзамен. Я пообещал звонить после каждого экзамена, на что она только загадочно улыбнулась.