Он чуть отступил, и девушка воспользовалась этим, чтобы вырваться. А потом, наверное, свихнулась, потому что вместо того чтобы бежать (хотя куда можно убежать в таком виде?) набросилась на своего мучителя.

Следующие несколько минут им было не до разговоров.

Дженни рычала, молотила кулаками, пиналась и кусалась, пытаясь всеми правдами и неправдами добраться до недруга.

Полукровка? До демона? Это даже не смешно! Но ее злость была так велика и всеобъемлюща, что она забыла о своей слабости. Удары раз за разом не достигали своей цели, но даже это ее не останавливало.

Сквозь затмевающую разум ярость пробивались изумленные слова: «Дурочка… Ты что творишь? Психованная какая-то! Дженни!» — Так все! Хватит! Одна-единственная пощечина сделала то, чего не смогли все уговоры — выбила из нее ярость берсерка. Дженни остановилась, приложила ладонь к горящей щеке и несколько мгновений смотрела на демона, часто моргая, в безуспешной попытке удержать слезы. Она не хотела, категорически не хотела, чтобы он видел ее слабость.

— Детка… — укоризненно начал Раум, и тут она не выдержала.

Шарахнулась от него, забилась в дальний угол и все-таки разрыдалась.

Когда демон приблизился, она оскалилась, не чувствуя в себе сил снова драться. И когда он ее обнял, попыталась укусить, но совсем вяло. Зубы скользнули по рукаву, капнувшие слезы оставили два темных пятнышка на ткани.

— Дурочка, — пробормотал Раум, нежно прижимая ее к себе и гладя по встрепанным волосам. — Детка, зачем ты так? Могла просто сказать. Я же не насильник… — Я говорила, — прорыдала Дженни.

— Но ты хотела.

— Откуда тебе знать, что я хотела?! — она попыталась отпихнуть его.

— Детка… — Не называй меня так! И пусти! — истерика неудержимо возвращалась. — Ненавижу! Ненавижу тебя, ди Форкалонен! Раум переждал второй приступ молча, прижимая девушку к себе, и не обращая внимание на тычки, удары и попытки укусить. Когда ярость снова сменилась слезами, демон коротко поцеловал ее в висок и продолжил.

— Прости, я увлекся. Я не собирался обижать тебя, маленькая.

Мне не нравится, когда женщине со мной больно и страшно. И я бы не стал приставать, если бы не видел, что ты сама этого хочешь.

— Не хочу! — девушка зарычала при виде понимающей улыбки на его лице. — Я говорила тебе, что не хочу! — Девчонки все время так говорят, чтобы не выглядеть слишком доступными, — легкомысленно отмахнулся демон. — Это правила игры, детка.

И прежде, чем возмущенная девушка успела обрушить на него всю силу своего негодования, Раум разжал объятия, коротко поцеловал ее в макушку и со словами: «Подожди, я скоро» вышел.

От изумления слезы высохли сами собой. Дженни вскочила, намереваясь бежать, бежать как можно дальше, пока он не вернулся. И остановилась у двери.

Ну да — бежать. Вот прямо в таком виде — сверкая голой грудью? Она несколько раз вдохнула и выдохнула, успокаиваясь.

Демон ушел, оставив ее разбираться с этой ситуацией в одиночестве. То ли радоваться, то ли паниковать. Наверное, все-таки радоваться. Вся эта история подтверждает, что от помощи ди Форкалонена больше проблем, чем толку.

Ее еще потряхивало от воспоминаний, но все же уход Раума помог взять себя в руки. Дженни успокоилась и начала думать.

Итак, задача номер один — раздобыть одежду.

Остатки растерзанной блузки валялись на полу, а рукава, удерживаемые пуговичками на манжетах, все еще болтались на запястьях. Дженни медленно отсоединила их, подобрала разбросанные у кафедры лоскутки. Огладила плотную ткань и снова поразилась, как у нее получилось так легко порвать ее.

Словно ветхую тряпку.

Рядом с кафедрой нашлось и бюстье, к счастью целое.

Дженни надела его, и почувствовала себя чуть увереннее. Но даже в таком виде покинуть аудиторию и показаться другим студентам было решительно невозможно.

Она собрала все видневшиеся лоскутки, сложила и задумалась, вспоминая композитарные чары. По программе второкурсники должны были проходить их только в следующем месяце, но Дженни полистала учебник и даже рискнула применить, восстанавливая разбитую кружку. Правда результат эксперимента вполне можно было выставлять в музее авангардного искусства, и если из блузки получится что- нибудь похожее, то пялиться на Дженни будут не меньше, чем если она пойдет вовсе без одежды… Нет, не получится. В прошлый раз расчеты заняли почти шесть часов, а у нее тогда были под рукой все учебники и таблицы с коэффициентами сопротивляемости материала. Что же делать? Придумать другой план Дженни так и не успела. Клацнула ручка двери, створка начала открываться, и девушка в панике нырнула за кафедру.