Все это должно было притупить бдительность Рамси. Ефрем Цимбалист-младший [13] даже галстук ни разу не ослабил за все годы сериала «ФБР». (Поверьте, я знаю. Я смотрел этот сериал не отрываясь, еще даже не понимая английского!) Но в реальном мире тончайших эмоций, сталкиваясь с жетонами и накрахмаленными рубашками, допрашиваемые закрываются наглухо, как и сделал Род, когда мы с Элом переступили порог его дома.

Любопытно, что Род уже ждал нас возле маминого трейлера, хотя мы приехали на пятнадцать минут раньше. Он казался взволнованным, но не слишком, и быстро провел нас в односекционный мобильный дом, где работал кондиционер и царил уют. Повсюду была заметна женская рука: на стенах висели фотографии, в центре маленького, безукоризненно чистого столика на кухне стояла красивая ваза.

– У твоей матери очень уютно, – сказал я.

– Да. За домом она следить умеет, – ответил Рамси.

– Это точно, – добавила Линн, и Рамси провел нас в гостиную, что шло вразрез с его поведением накануне.

Как я и ожидал, Линн тотчас нашла подход к Роду. По дороге я попросил ее вести себя раскованно. У многих агентов-мужчин с этим проблемы – они сразу хотят быть сержантами Джо Фрайди [14] . Но Линн была не такой. Она бойко болтала с Родом о путешествиях по Европе и прочей ерунде, не задевая тему, которая интересовала нас на самом деле.

Неудивительно, что Род был гораздо спокойнее и расслабленнее, чем у себя дома. Он без нажима рассказывал, откуда он и где успел пожить, к примеру в Японии и на Гавайях. Теперь нам предстояло изучить и эти места его службы.

По моей подсказке Линн, как и я накануне, делала вид, что не разбирается в армейских вопросах, поэтому я многое услышал по второму разу. Это и было моей целью: по тому, как Рамси пересказывал и излагал свои армейские байки, можно было составить представление о его памяти и честности. Кроме того, я хотел чуть больше разузнать о записке, которую, по его уверениям, дал ему Конрад, но сильно давить не планировал. Если Рамси был – или оставался – задействован в шпионаже, то стоило лишь немного перегнуть палку, как он побежал бы к адвокату и, возможно, запорол бы все расследование в Европе.

Собирать доказательства по делам национальной безопасности очень сложно – на это тратится много времени и сил, но все может рухнуть в мгновение ока. Чем медленнее следователь движется к финишной черте, вместо того чтобы бежать сломя голову, тем больше у него шансов довести дело до конца.

Тем временем Линн практически убедила Рода, что они на свидании, а меня пригласили за компанию. Развалившись на диване и положив ноги на журнальный столик, Рамси рассказывал о своей матери. Дороти переехала в Тампу после выхода на пенсию и устроилась на работу архивистом в местную компанию. Он говорил, что унаследовал от матери любовь к чтению, а после школы отправился сразу в армию.

– Почему не в колледж? – спросила Линн. – Раз уж ты так любишь книги…

– Это не мое, – оборвал ее Род.

Краткость его ответа подсказала мне, что здесь скрывается еще что-то, возможно важное. Но я не собирался вести его туда, куда он идти не хотел, ведь он и без давления рассказывал нам достаточно много. Например, что у него есть брат (Стюарт), что его родители развелись и он много лет почти не общался с отцом. Было и без того ясно, что семейство Рамси не сошло с картины Нормана Роквелла [15] , но, судя по обстановке трейлера, мама Рода старалась обеспечить нормальную жизнь и себе, и безработному сыну.

Линн быстро оценила высокий интеллект Рода, его обширные познания в истории и беглый немецкий, и это, конечно же, невероятно польстило ему. Он посмеялся над немецким Линн, в котором явно слышался среднезападный акцент. Сам я знал по-немецки разве что дюжину слов, но выговор Рода напомнил мне об одетых в длинные кожаные пальто полковниках СС из старых фильмов о Второй мировой. Они даже отпустили на немецком несколько шуточек – видимо, в мой адрес, потому что я заметил на себе их хитрые взгляды.

Вскоре Род принялся охотно рассказывать о неприглядной стороне своей жизни в Бад-Кройцнахе – беспробудном пьянстве, визитах к проституткам (но при упоминании об этом он постарался не смотреть Линн в глаза) и доступных наркотиках, включая кислоту, марихуану и закись азота, которую, похоже, можно было купить прямо на базе.

Все это подтверждало моральную апатию Рода – ему явно недоставало самоконтроля и он легко попадал под влияние окружающих. Однако он снова с очевидной гордостью рассказывал о своей работе в Восьмой ПД и объяснял, какое влияние она оказывала на 5-й корпус и американские стратегические интересы в Европе. Словно чтобы подчеркнуть свой либеральный настрой, Рамси заметил, что вскоре после его отъезда из Германии командование 5-м корпусом принял чернокожий генерал Колин Пауэлл. Правда, он не стал упоминать, что сам не смог приветствовать нового командующего, потому что провалил уже известный мне «анализ мочи». Это в очередной раз подтвердило, что действия и их последствия в психике Рода были связаны довольно слабо.

Дальше он перешел к описанию документооборота, который был полон уязвимостей.

– Куча сейфов, куча процедур, – рассказывал он, – но если кому-то нужно было что-то забрать, так достаточно было положить документ в мешок для сжигания, а потом забрать его оттуда, пока мешок не отправился на переработку.

– Что еще за мешок для сжигания? – спросил я.

– Тут такое дело, – ответил Род, – нельзя было жечь документы там, где мы их хранили. Сжигание производилось в отдельном здании – два квартала нужно было пройти прямо и еще один в сторону. В конце дня мы упаковывали в мешок все документы, которые подлежали уничтожению, и несли их на сжигание. Когда мы покидали здание, никто не задавал вопросов и не проверял потом, все ли вынесенные документы мы сожгли.