– А чей?

Ксения облизала пересохшие губы и несмело промолвила:

– Лены… Я … видела его в ванной…на следующий день когда… когда пришла сюда… – под его немигающим взглядом слова давались с трудом. Она смахнула с лица слезы, которые неприятно щекотали кожу, и только сейчас поняла, что тело бьет нервная дрожь.

– Ты можешь сегодня уйти ночевать к подружке? – каким-то чужим, глухим голосом спросил он после минутного молчания. Потрясение было слишком велико. Неожиданно он осознал, что в свое время, по какой-то непонятной причине, не ознакомился с протоколом вскрытия тела. Все вопросы за него утрясал Воронов, и уж он-то, наверное, должен был быть в курсе беременности Лены. Конечно, знал, но смолчал.

Ксения же, ждавшая от него совершенно других слов, совершенно иной реакции, растерялась. Отстраненно подумав, что родители Маринки могли быть в городе, она машинально кивнула. На крайний случай, переночует на старой квартире. Туда давно никто не заглядывал, вот и не мешало бы наведаться туда, сделать уборку, проверить, все ли там в порядке.

Влад вытащил из внутреннего кармана куртки белый прямоугольный конверт, потряс им перед ее носом и со словами: «Твоя карточка», положил на стол. Постоял еще немного, глядя куда-то себе под ноги, затем развернулся и вышел. Хлопнула входная дверь.

Ксения осторожно отошла от окна, чувствуя, как сердце постепенно унимается. Представила, что мог сейчас испытывать Влад после открывшейся правды. Поняла, что не было в душе злорадства, которого можно было ожидать от нее после всех его обидных слов и действий. Ей было его жалко, уж она-то прекрасно знает, какого это терять близких, понимать, что во всем мире ты один-одинешенек.

Взяв в руки конверт, Ксения медленно надорвала тонкую бумагу и извлекла яркий пластик. Слава богу, теперь не придется выпрашивать деньги на карманные расходы у Влада. Нет, он ей никогда не отказывал, без слов оставлял несколько купюр на полке в прихожей, но сам факт, что ей приходится напоминать чужому и постороннему человеку (все равно он был для нее чужим и посторонним) о том, что у нее закончились финансы, был неприятен.

Покончив со сборами, скидав в пакет только самое необходимое, девушка быстро покинула квартиру. Не хотелось, чтобы вернувшись, Демидов застал ее дома. Мало ли куда он направился. Может в ближайший магазинчик за бутылкой, чтобы потом в одиночестве заливать свое горе. Лучше сделать так, как он попросил, тем более, что он действительно попросил, а не приказал в его обычной отвратительной манере.

Через час, уже окончательно определившись с местом для ночлега, Ксения подходила к подъезду бабушкиной квартиры. Не было настроения выслушивать Маринкины ахи-вздохи, сидя у нее в комнате, или шумно тусить с компанией на улице. Хотелось тишины и покоя. На улице к этому времени уже зажглись фонари, опустились мягкие сумерки. В воздухе пахло весной.

Поднявшись на свой этаж, девушка зажгла свет на площадке и, вытащив из недр сумки ключи, поднесла их к замочной скважине. С трудом войдя в замок, ключ не хотел проворачиваться. Поудобнее устроив сумку на плече и перекинув повыше пакет, Ксения уже двумя руками пыталась открыть дверь. Только не это, мысленно взмолилась она, только не заевший замок. Ключ по-прежнему не хотел двигаться ни в какую сторону, и она уже начала злиться.

– Как не вовремя! – Ксения в сердцах несколько раз подергала вверх-вниз ручку, и дверь неожиданно приоткрылась.

Странно… Когда она уходила отсюда в последний раз, она закрыла дверь, она это хорошо помнила. Сейчас же дверь была открыта. Затаив дыхание, она осторожно прислушалась, но ничего не услышала. Внутри было темно и тихо.

Мысленно уговаривая себя, что ничего страшного и опасного ее ждать в квартире не может, Ксения собралась с духом и потянула дверь на себя. Полоска света от лампочки в подъезде выхватила из темноты прихожую и часть комнаты. На первый взгляд все было в порядке, если бы не одно «но» – дверцы шкафа, стоящего в комнате, были распахнуты настежь, а все вещи в беспорядке валялись на полу, как будто, кто-то что-то искал. Неужели, в квартиру проникли воры?

Господи, у них и воровать-то было нечего. Обстановка в квартире более чем скромная. Застыв в нерешительности на пороге, Ксения отчаянно думала, что предпринять. Вызвать полицию? Но захотят ли они разговаривать с ней, несовершеннолетней? Звонить Владу? Ему сейчас точно не до нее, и неизвестно еще в каком он вообще состоянии. Напрашивался еще один вариант, но девушка не была уверена, имеет ли она на это право, ведь Саша-друг и Саша-начальник это разные вещи.

Постояв в нерешительности еще несколько минут, девушка уже приготовилась звонить Владу, но в последний момент вспомнила слова Воронова: – Если что нужно, обращайся. Не стесняйся, – и его теплый искренний взгляд. Палец сам коснулся экрана телефона, пролистал до нужного контакта, вызов пошел.

Как и следовало ожидать, мужчина сразу же откликнулся на ее просьбу. Велев ей не входить в квартиру, а ждать его приезда на улице, он, развернувшись с полдороги по пути домой, направился в ее район. Воронов несколько раз набрал номер Влада, в душе удивляясь, с чего бы это девчонку занесло в старый район на ночь глядя, но абонент был отключен.

– Ты почему здесь, а не дома? – прямо спросил он ее после приветствия. – Влад чем-то обидел?

– Нет-нет, – быстро выпалила Ксения и, боясь, что Саша не удовлетворится таким односложным ответом и потребует дальнейших объяснений, добавила: – Я сама попросилась тут переночевать. Прибраться нужно.