Шрифт:
– Вань, а ты есть хочешь? У меня мясной рулет где-то был… А к нему картошку можно отварить, будешь?
Насколько Люсе было известно, хорошая еда поднимала мужчинам настроение в ста процентах случаев. И если она ему это самое настроение испортила – кому, как ней, его поднимать?
– Звучит хорошо… – улыбнулся смущенно, и снова отвернулся к стене.
Хорошенький такой – умилилась женщина. Так и хочется за щечки шоколадные потрепать. И провести руками по бугрящимся мышцам на груди, и по сильным рукам, и поджарым ягодицам… Работа на стройке – тяжелый труд. Никакого спортзала для поддержания формы не надо. Особенно, когда такая потрясающая генетика… Ну вот, опять её куда-то не туда понесло. А ведь как все невинно начиналось – с шоколадных щечек! Но… с другой стороны, как можно было не обратить внимания на… весь комплект? Это ведь совсем не означало, что Люся собиралась предпринять какие-то активные действия по совращению Ивана! Вовсе нет. Вот, к примеру, недавно в витрине Пассажа Люся увидела шикарное, сказочно красивое платье. Однако оно стоило, как три её зарплаты, и было представлено только в размере XS. Неподходящее по всем параметрам платье… Но от того не менее красивое. И несмотря на то, что Люся не собиралась его покупать – любоваться им женщине никто не запрещал. Так и с Ваней… Люся бросила на парня еще один взгляд, и принялась чистить картошку.
В полнейшем молчании Иван клеил обои, а Люся готовила обед. Мысли женщины скакали от одного к другому, но в голове надолго не задерживались. Похмелье тому способствовало, или что-то еще, Люся не знала. Ей было хорошо уже от того, что она не вспоминала о Толике, или о впустую проходящей овуляции, или… Да, к черту.
– Ваня, иди, мой руки, и садись за стол. – Прозвучало так, будто бы ему было пять лет, а она была его мамочкой. Но, похоже, Иван не возражал.
Господи, как он ел! Ведь одно удовольствие на такое смотреть!
– Еще, Вань?
– Ну, если можно… – Люся метнулась за добавкой, и через секунду поставила ту перед ним. – Спасибо.
Люся, улыбаясь, кивнула. Хороший все-таки мальчик. Сейчас таких не найти. Наверное, потому, что дед воспитывал – старая закалка.
Глава 4
От Люси Иван поехал прямиком к дому. Обычно после работы он всегда заезжал в продуктовый, но тут не пришлось – его накормили сытно и, что немаловажно для холостяка – вкусно. Заслышав, что внук вернулся, из своей спальни высунулся дед.
– Явился.
– Угу. Привет… – пробормотал Ваня, стаскивая поношенные кроссовки.
– Ну, и где тебя черти носили? Суббота ведь!
– Помогал одной барышне. Как твое давление?
– Скачет! Вечно на тебе ездят все, кому не лень! А тебе хоть когда-нибудь помогали?!
– Дед, не начинай…
– Не начинай… – сварливо повторил старик.
– Ты ел? – попытался перевести тему Иван.
– Ел… Разве это еда? В пельменях этих и мяса-то нет. Колбаса резиновая. Молоко – порошок, водой разведенный! То ли раньше было…
Ваня закатил глаза, бросил короткое «Я в душ» и закрыл дверь ванной. С каждым прожитым годом дед становился все невыносимее. Своим брюзжанием и нравоучениями он доводил его до ручки! Хотя, учитывая тот факт, что от природы Ваня был флегматиком, сделать это было, скажем прямо, непросто. Но у деда получалось! Все чаще Иван задумывался о том, чтобы съехать. Снять квартиру – и зажить по-человечески, без ежедневного капанья на мозги и абсолютно необоснованных упреков. Однако, не мог… Может и зря, конечно. Но дед Андрей был единственным человеком, который его самого не бросил. Только благодаря ему Иван не попал в приют, когда мать от него отказалась. Дед не отдал… И уже за одно это парень готов был терпеть его столько, сколько будет необходимо. Положа руку на сердце, он его даже любил. Несмотря на то, что тот был очень холодным, скупым и вредным, а в детстве за любую провинность называл его «черным отродьем»… Но ведь не бросил, воспитал…
Иван специально задержался в ванной подольше, в надежде, что дед вернется к себе и перестанет его донимать. Надоело его: «А вот раньше…» – сил нет! Если верить деду, раньше всем жилось на удивление хорошо. Странное дело, учитывая пустые полки в магазинах и отсутствие каких бы то ни было свобод. Подобную «романтику» Ваня абсолютно не понимал. Он вообще склонялся к мысли, что все те, кто тоскует по советскому прошлому, на самом деле просто ностальгируют по своей молодости, оставшейся в нем. Только и всего.
Иван обмотал бедра полотенцем и вышел из ванной. Дед, как будто только его и поджидал, вышел в коридор:
– Бабке нужно было памятник поменять! Был сегодня на кладбище – совсем покосился!
– Поменяем. Не сейчас же… Весной.
– А надо было осенью! Сентябрь теплым был.
– Ты ведь мне ничего такого не говорил…
– Матери твоей сказал… – буркнул дед.
– Ну, и зачем? Знаешь ведь, что толку не будет…
– Знаю… Вырастил, на свою голову. Стакана воды не принесет… Вот тебе и детки! А мне, сразу говорю, как скопычусь, никаких памятников не ставь. Не трать деньги понапрасну. Мне-то там, в сырой земле, все равно будет…
– Угу… – буркнул Иван, понимая, что плохо дело. Когда дед заговаривал о смерти, беседа могла затянуться навечно, а он хотел побыть в одиночестве.
– Ну, я пойду отдыхать. Устал что-то…
– Вот и иди. Держу я тебя, что ли…
Воспользовавшись предоставленной возможностью, Иван быстренько скрылся за дверью своей крохотной спальни. Совсем недавно он здесь сделал хороший ремонт, выкинул допотопную мебель и купил нормальную кровать, которая занимала практически все пространство комнаты. Напротив, на стене, висел большой телевизор, в углу расположился стол и компьютер. А больше ему ничего и не нужно было.