Это был уже перебор. Да он издевается! Удалила сообщение, кинула телефон на диван и всё-таки разрыдалась. Обстоятельства казались крайне несправедливыми и неразрешимыми. А нам ещё работать с этим… озабоченным заказчиком.

Мне потребовалось не меньше часа, чтобы успокоиться и привести себя в порядок. Спиртное пить передумала. С меня станется в горестном порыве высказать Бельскому всё, что о нём думаю. А мысли были все сплошь ругательные. Решила не рисковать и не лезть на рожон.

После выплеска эмоций стало легче. Я чувствовала опустошение и сильную усталость, хотелось спать. Вернее забыться в искреннем желании проснуться утром и вдруг понять, что все эти дни продолжался мучительно-затяжной кошмар.

Я нежилась в тёплой ванне, пытаясь отстраниться от проблем, когда домой заявился Сашка. С огромным букетом роз и шампанским.

– Лер, зайчонок, – он встал в дверях на пороге. – Прости меня. Прости. Я – осёл.

Я снова закрыла глаза. Даже смотреть не хочу на него. С лёгкостью испортить близкому человеку настроение, обвинить его во всех смертных грехах, а потом прийти, протянуть цветы и… высказать сожаление о случившемся. Мило. В духе сейчас поиздеваюсь, потом прощения попрошу.

– Ле-е-ер, – просящий, почти умоляющий голос, и цветы плавают рядом.

Красные бутоны мягко покачивались на белой пене и не хотели тонуть. Тёплые руки мужа опустились мне на плечи. Сашка сел рядом на бортик ванной, начал делать массаж.

– Сам не знаю, что нашло. Вдруг испугался тебя потерять… Вообще за нас испугался. Пожалел двадцать раз, что пошёл у тебя на поводу и разрешил ехать к Бельскому.

Движения рук были нежными и успокаивающими. Пальцы мягко, но уверенно проминали мышцы шеи, поглаживали кожу так, что я наклонила голову для удобства.

– Ну хочешь, не будем больше о машине. Чёрт с ней. Сделаем, сдадим этот грёбаный объект и поедем в отпуск. На море хочешь?

– Он тебе сегодня звонил, угрожал? – я всё же задала мучивший меня вопрос.

– Нет. Даже странно. Ты говоришь, что поругалась с ним. Но где тогда его псы с жаждой мести?

– Может он ещё готовит сюрпризы?

– Нет уж. Я не доставлю ему такое удовольствие. Работать будем так, чтобы к нам никто придраться не мог, – Сашкины губы мягко коснулись моей макушки. – Пустишь меня к себе?

Я кивнула, немного сдвигаясь. Ванна у нас была довольно объёмной и спокойно вмещала двоих. Сашка быстро сбросил одежду, откупорил шампанское и сел сзади, крепко прижимаясь ко мне сильным, горячим телом.

– Настанет день, и я искупаю тебя в игристом вине, – промурлыкал на ухо.

Обхватил меня свободной рукой, заставляя податься назад, ему на грудь, а потом перевернул бутылку так, чтобы жидкость потекла мне прямо на губы. Я ловила ртом сладкий, мускатный напиток, расслабляясь от нежных прикосновений. Мягкое сжатие соска, быстро твердеющего под нажимом. Второго. Медленное круговое движение по животу мягкой мочалкой и ниже к чувственному средоточию. Снова вверх до груди и снова по кругу. Чуть-чуть сильнее и легче, пока я не застонала и не выгнулась на мужчине, требуя более основательного продолжения.

– Но по-че-му он тебя привёз? – задумчивый низкий голос Дорина вырвал меня из неги.

– Решил сильнее поиздеваться? Подчеркнуть свою власть?

– Не-ет. Такие как он издеваются по-другому.

– Саш, – я легко отстранилась. – Мы вроде договорились. День был тяжёлым. Хватит уже нервы друг другу трепать.

Дорин поцеловал меня в макушку, быстро поднялся и вылез из ванны. Одел свой халат, снял с вешалки большое банное полотенце. Раскрыл его передо мной.

– Вставай.

– Но…

– Встань, пожалуйста, – чуть с большим нажимом произнёс, заставляя выполнить его просьбу.

Как только я поднялась, укрыл тёплым полотенцем и подхватил на руки, с лёгкостью вытаскивая из воды.

– Всё. Прости. Забыли, – чуть виновато улыбнулся муж и вынес меня из ванной.

За его внимательность и заботу, за то, как он любил носить меня на руках, нежил и ласкал, срывая сладкие стоны с губ, я готова была ему простить всё. Или почти всё. Злопамятностью я не страдала, поэтому счастливо обвила его шею руками. Чёрт с ним, с этим Бельским. Справимся как-нибудь, переживём. И пошлём его на все четыре стороны. Главное, семья и душевная близость… Какой же я тогда была ду-рой! Это я поняла много позже, когда всё по-настоящему началось.

Прошло две недели. Бельский не появлялся и ничего более не напоминало о нём, кроме его недостроенного дома.

Работали мы как никогда методично и качественно, не оставляя заказчику и шанса на претензии. От одной мысли о том, что может устроить Игнат, если ему не понравится наша работа, становилось дурно. Я по нескольку раз проверяла документы, подписанные накладные, счета, убеждаясь в том, что всё в порядке. Придраться не к чему.

И вообще. Всё это спокойствие вокруг казалось обманчивым затишьем. Интуиция советовала не радоваться прежде времени, а я привыкла доверять своему чутью.