– В Белеире сейчас нет свободного экипажа. Можно приобрести крестьянскую телегу и мула. Ты будешь весьма живописно смотреться на таком транспорте в своем цыгантийском наряде. Увы – у меня нет времени обходить окрестные фермы в поисках свободной телеги. Верхом мы доберемся скорее, чем в экипаже. Вот твой дорожный костюм.

Эдера поймала летящий ей в лицо сверток, развернула. К ее ногам вывалился жакет, а следом – брюки из плотного сукна.

– Я должна надеть штаны?!

– Я не нашел в Белеире женского седла. Тебе придется ехать по-мужски, а это возможно либо в мужской одежде, либо нагишом. Последнее чревато синяками и царапинами, если твоя лошадь споткнется.

– Где мне переодеться? – коротко бросила Эдера.

– Где угодно. Ты же сумела переодеться на ларгусском рынке. Уверен, ты сможешь повторить сей подвиг. Поторопись.

До Эдеры стало доходить, что ее опекун вовсе не зануда. Ему доставляет удовольствие измываться над ней. Ладно, ее голыми руками не возьмешь. Посмотрим, кто кого! Смерив его вызывающим взглядом, она принялась натягивать штаны под юбку прямо там, где стояла. Лорд Арден не отвернулся – даже не потрудился притвориться, что не подглядывает. Прямо и беззастенчиво он наблюдал за процессом. Пускай смотрит, подумал Эдера. Шиш чего увидит. Она расстегнула лиф платья, высвободила руки из рукавов, подтянула платье так, что пояс оказался на уровне шеи, и надела жакет под прикрытием юбки.

Новое одеяние оказалось размера на три больше нужного. Должно быть, его шили на стройного юношу. Сняв платье, Эдера пересыпала монеты в карманы нового одеяния. Она с трудом подавила желание показать язык опекуну и клеркам, чьи физиономии с разинутыми ртами украшали окна обеих контор. Платье она аккуратно свернула и убрала в дорожный саквояж. Приторачивая саквояж к седлу, она погладила лошадь по крупу.

– Как ее зовут?

– Полагаю, лошадь. Вряд ли клерки утруждаются придумывать клички лошадям, которых сдают напрокат. Но ты можешь постучать в окно, из которого они любуются тобой, и уточнить у них.

Эдера не стала стучать в окно. Она назвала кобылу Росинкой. В первые пару часов дороги она улеглась на холку норовистой лошадки и нашептывала ласковые слова, пела песенки. Эксцентричное поведение девушки в эксцентричной одежде изумляло редких встречных, но Эдера их не замечала. Перед ней стояла задача – сдружиться с лошадью, явно не покладистой. И справлялась она успешно. Во время первого привала Росинка не отходила от Эдеры: терлась мордой о плечо да пыталась зажевать воротник одежды. Довольная Эдера уворачивалась и совала кобылке сласти с ларгусского рынка.

Лорд Арден наблюдал за ними со странным выражением лица. Эдера постановила, что опекун – самый настоящий изверг. Конечно, ему не нравится ее дружба с лошадкой. Ему только и не хватает для полного счастья, чтобы Росинка выбросила всадницу из седла и как следует потоптала копытами.

Этот раунд Эдера выигрывала. Через несколько часов пути спину ломило, ноги затекли, а зад одеревенел. Но она не издала ни единой жалобы и не доставила лорду Ардену удовольствия видеть ее сгорбленную спину. Хотя опекун и не глядел в ее сторону, Эдера не сомневалась, что он следит за ней.

Вознаграждение за выносливость не заставило ждать. Еще через пару часов ломота и онемелость в суставах отпустили, в теле появилась легкость. Эдера чувствовала – стоит пожелать взмыть в небо, как она взлетит со спины Росинки и оставит изумленного опекуна смотреть на нее с земли. Она вдохнула полной грудью свежий воздух Атреи. Трава и деревья вдоль тракта зеленели по-особенному сочно. Небо сияло чистой и прозрачной синевой. Ветерок, что провожал их от берегов Атра, не дул, а бережно окутывал мягким воздушным коконом. Солнце давно миновало зенит, но до заката было далеко, и девушка наслаждалась его греющим, но не палящим теплом – прощальными щедротами уходящего лета.

Ее приподнятое настроение не ускользнуло от опекуна. Сам лорд Арден казался менее мрачным, чем обычно. Благодать атрейской земли коснулась и его.

– Я смотрю, близость родных мест воодушевила тебя. Уже милю мы едем по Кедари. Скоро ты сможешь поговорить с арендаторами.

И впрямь, земли вдоль тракта выглядели обитаемыми. Дорога пролегала по нераспаханному, заросшему травой и кустарником полю. Призвав на помощь монастырский спецкурс агрономии, Эдера определила, что поле не просто под паром – оно не засеивается много лет. В прошлом году девочкам предложили выбрать спецкурс: вышивка тонкой нитью, агрономия, риторика светского салона, кулинария дворянского стола, история войн Весталейского и Мерканского континентов, архитектура дворянского жилья. Эдера записалась на агрономию к сестре Гатте, немало разочаровав матушку Иотану, которая ждала любимую ученицу на историю войн. Эдера решила, что про войны она прочитает в книжках, а вот агрономии стоит поучиться практически – как будущей хозяйке манора.

Впереди показалась хуторская постройка. Когда всадники поравнялась с ней, стало ясно, что дом нежилой.

– Этот хутор заброшен.

– В Кедари всего четырнадцать хозяйств. При твоем деде их было шестьдесят девять. Кедари переживает упадок.

Убийственная лаконичность. Кедари переживает упадок – вот так, без всяких объяснений. Когда упадок начался: после гибели ее родителей, когда лорд Арден стал управлять имением? Это его вина? Или отец Эдеры был плохим лендлордом, и фермеры разбежались от него? В голове кружились десятки вопросов. Она решила приберечь их для управляющего. Слуга не сможет отмолчаться перед владелицей. А молчание – единственный способ утаить правду от Эдеры. Вешать лапшу на уши не получится. Даже Матушке не удавалось морочить ей голову. Но вот лорд Арден может просто проигнорировать назойливую девчонку, а по прибытии в поместье изолировать от слуг.