– Ты так думаешь?
– улыбается босс.
– Считаешь, я с Софией это время проводил?

– Мне на самом деле все равно, - отвечаю поспешно.
– Просто сопоставила... Тебя нет, ее нет...

– Я был с мамой. Но мне приятно твое собственническое отношение ко мне.

Это невыносимо, издевается надо мной, подтрунивает и не скрывает этого!

Чувствую, как гнев заполняет меня, смешанный с отчаянием.

– Никакого у меня нет отношения, ясно! Я устала от этого фарса, мне стыдно врать твоей матери, бабушке... И я просто больше не могу! Вызови мне такси!
– повышаю голос, почти кричу, а ведь мы все еще в коридоре.

У меня было две секунды, чтобы пожалеть, что не сдержалась, нарушила данное себе обещание общаться с холодной учтивостью, потом Роберт схватил меня за руку и втащил в свою комнату.

И прежде чем отдышалась и потребовала, чтобы он объяснился, Гутман заговорил резким голосом:

– Мира, может быть хватит уже? Мне нравятся крепкие орешки, но думаю пора остановиться. Расколоться.

– Что? Что вы делаете!

Возмущенная его напором, отбиваюсь от рук, притягивающих меня к себе. И в то же время как же хочется покориться ему! Раствориться в сильных объятиях. Роберт вызывает во мне эмоции, о которых раньше я даже не подозревала.

Чуть прищурив глаза, босс говорит ласково:

– Хватит бороться, ты проиграла.

Я это знаю. Но откуда знает он?

– Я не играла! Это ваш спектакль! Я такие вещи ненавижу.

– Я тоже.

– Что? Тогда зачем?

– Потому что иначе не получалось.

– Что не получалось?

– Скоро узнаешь...

Сердце забилось беспорядочно и учащенно, когда губы Роберта приблизились к моим губам. Половина моего сознания готова поддаться наплыву эмоций, жаждет поцелуя, близости... Тогда как другая страдает от ревности и унижения. Но желание перевешивает обиду и я встречаю губы босса жадно, отвечаю на поцелуй со всей страстью.

Каждая клеточка моего тела ощущает сумасшедшее, пьянящее возбуждение, но это продолжается лишь несколько секунд, потом страх остужает пульсирующую в венах кровь.

– Я ждал именно этого, - шепчет Гутман, покрывая мое лицо поцелуями.

У меня вырывается глухой отчаянный стон, с усилием отталкиваю босса, упираясь обеими руками ему в грудь.

Мне удается чуть-чуть отодвинуться от него только благодаря тому, что он сам ослабил хватку; несколько невероятно долгих секунд замираю, потрясенно смотрю на босса широко раскрытыми глазами, пытаясь овладеть собой. В его взгляде читается насмешка и еще что-то, не поддающееся определению. Он поднимает руку и нежно гладит меня по щеке, затем снова берет за подбородок.

– Я больше не могу играть роль вашей невесты, - произношу жалобно.

– И не нужно. Будь настоящей.

– Что?

– Мира, я не знаю как тебе еще доходчивее объяснить. Правда, теряюсь. Говорю же, будь настоящей.

– Отпустите мою руку!
– только сейчас заметила, что он держит мою ладонь.
– Ну пожалуйста!
– добавляю умоляюще. Роберт перемещает руки мне на плечи.

– Мы поженимся. Все почти готово к свадьбе. Именно этим я и занимался последние два дня.

– Как это? Я не хочу! Это уже слишком.

– Точно не хочешь? Уверена?

– Разве это нормально?
– мой голос садится почти до шепота.

– Не знаю. Но какая разница?

– Зачем вам это?

– Зачем хочу жениться? Влюблен, поэтому.

Я не верю своим ушам. И тем более не верю наглой самодовольной физиономии босса, который снова привлекает меня к себе в объятия. И приникает к моим губам нежно и одновременно страстно. Ненасытные губы терзают мой рот, язык огненным потоком продвигается вглубь, и у меня вырывается стон. Это слишком сказочно, невероятно, так не бывает! Меня охватывает непонятное, пугающее чувство.

Как же мне хочется раствориться в объятиях босса, обхватить его за шею, слиться с мускулистым телом, ощутить его силу и страсть.

О да, босс сильно возбужден, потрясенно замираю обнаружив это и чуть отстраняюсь.

Гутман ослабляет натиск, словно поняв мое замешательство, губы его становятся нежными, очень ласковыми. Обнимающие меня руки уже не тиски.

Но так еще страшнее. Я могу противостоять мужскому напору, нашему обоюдному желанию, но я беззащитна против нежности. О Боже, только сейчас осознаю, что стою на краю пропасти, постепенно лишаясь воли и способности рассуждать здраво!

Он наверняка что-то замышляет. Как паук плетя паутину, заманивает в свои сети глупую и наивную мошкару. А я... По уши влюбилась, и даже не поняла как это произошло. Идиотка, кретинка. Гутман куда опаснее Василия. И ведь даже понимая все это... не могу оттолкнуть, отказать себе в наслаждении его поцелуями.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Роберт оторвался от моих губ, я уже почти на ногах не стояла. Встретив его горящий взгляд, понимаю, что это не все. Он не планирует ограничиться поцелуями. А я... могу лишь стоять и смотреть молча, призывая на помощь все свое благоразумие, которого нет. Оно исчезло, испарилось. Сейчас для меня существуют лишь его безумно красивые, голубые, манящие своим блеском глаза.