Чарли внимательно закрыл за собой дверь и подошел.

— Ты влип, что ли?

— Гм… — неопределенно промычал Веселин.

— Кажется, многовато тебе пришлось — четыре мороженых!.. Желудок болит?

Веселин поднялся на локти и по секрету прошептал:

— Ничего со мной не случилось. Я притворяюсь.

— Нашел ты время вылеживаться, когда… — начал Чарли с недоумением, но не мог окончить, потому что Веселин быстро заговорил:

— Подожди, дай я тебе объясню… Завтра нужно было ехать в пионерлагерь, но я не хочу именно сейчас… Уговорю отца, чтобы он попросил перевести меня в другую смену. Только бы мне поверили, что больной…

Чарли посмотрел сочувственно на приятеля:

— Не завидую тебе, — покачал он головой. — Это настоящее несчастье — валяться до завтра в кровати!

— Ну-у, знаешь, это не так страшно… — здесь Веселин скромно остановился. — Я что-то… изобретаю…

— Серьезно! — воскликнул Чарли. Он был одним из рьяных почитателей Веселиновских талантов и приготовился слушать с интересом.

— Очень интересное изобретение! — загорелся Веселин. — Представь себе, выпьешь жидкость и гоп — исчезаешь, становишься просто невидимым, как воздух… Враги тебя не видят, а ты спокойно следишь за ними и даже входишь в их самые тайные убежища…

Краешком глаза Веселин посмотрел на своего товарища. Чарли не выглядел таким пораженным, как он ожидал, только лицо его приняло напряженный и задумчивый вид. Это, конечно, не было удивительным — вряд ли на свете есть мальчишка, который бы не мечтал стать невидимкой…

— Значит жидкость? — любопытно спросил Чарли.

— Да, жидкость…

Чарли подозрительно посмотрел на друга.

— Держу пари, что эта жидкость страшно… горькая!

— Горькая? — смутился Веселин. — Видишь ли, я об этом не думал… Ну, а кто тебе мешает подсластить ее по вкусу…

— Ты прав, изобретение интересное! — сказал Чарли, углубившись в свое собственное воображение, лихорадочно работавшее в этот момент.

— Страшно интересно! — оживился опять Веселин. — Я придумал и еще кое-что. Едешь, например, в Америку и там сразу открываешь, где находятся секретные склады атомных бомб… Ты не представляешь себе, как их там охраняют… Да… Но ведь ты же невидимка!.. Пока часовые ходят вокруг с автоматами, ты спокойно работаешь внутри. Вывинчиваешь у каждой атомной бомбы самый важный механизм, высыпаешь уран, выливаешь тяжелую воду… Потом вместо урана насыпаешь самый обыкновенный мусор, а вместо тяжелой воды — самую обыкновенную из-под крана… Американцы, конечно, не знают, что случилось, задаются… А когда придет время бросать свои атомные бомбы, они вдруг начнут плюхать, как хлопушки — ха, ха, ха!

— Хорошо! — сказал Чарли. — Эх, если бы это было так, мы бы не бегали за Торомановым, как собачки, сразу бы узнали откуда ключ.

— Все бы поняли! — добавил грустно Веселин.

Тут Чарли вдруг вспомнил, зачем он пришел и взволнованно шлепнул себя по лбу:

— Эх, здорово мы отвлеклись! Я как раз из-за Тороманова пришел! Кажется Тороманов собирается бежать.

— Бежать? — удивленно посмотрел на него Веселин. — Как это бежать!

Чарли подробно рассказал обо всем, что слышал и узнал дома.

Таинственная жидкость сразу же была забыта, оба мальчика ушли с головой в не менее интересные тайны приключения, которое вот уже столько дней всецело поглотило их мысли.

— Да, интересная история, — сказал задумчиво Веселин. — Почему Тороманова так торопится с платьями? Это мы должны непременно узнать!

— А мне кажется, что в этом есть что-то еще интереснее, — перебил его Чарли. — Почему это Тороманова шьет себе такие простенькие платья? Из-за скромности? Ну, нет! Она и сейчас одевается, как бывшая буржуйка — и глазом не моргнет! Ладно, может быть, им денег не хватает? И это не то. Она покупает дешевые и простые ситцы, а за шитье предлагает двойную цену! Тогда в чем же дело?

— Ты что-то придумал! — подозрительно посмотрел на него Веселин.

— Что-то мелькает у меня в голове, да не знаю так ли это! — признался Чарли. — Мне кажется, что Тороманова просто-напросто хочет замаскироваться. Она хочет притвориться обыкновенной женщиной из народа, скажем, как моя мама…

— Что-то мне не верится, — недоверчиво пробормотал Веселин. — Предположим, что она изменит платья, а лицо? Еще за километр можно понять, что она за птица, с этими крашеными волосами и выщипанными бровями.

— Ты не прав, — живо запротестовал Чарли. — Ну совсем не прав! Волосы можно перекрасить, с бровей смыть краску… Вообще если она помоется здорово с мылом, даже ты не узнаешь ее, если встретишь на улице.

Веселин задумался.

— А зачем по-твоему ей нужно притворяться простой женщиной?

— Откуда я знаю, зачем? — пожал плечами Чарли. — Представь себе, что она хочет бежать со своим мужем за границу. Такую пеструю и размалеванную, как сейчас, арестуют в первом же пограничном селе…