Резкая смена настроений

Даже если до беременности вы были невинны, как распушившийся одуван, во время вынашивания ребенка вы вполне можете испытать на себе превращение в мегеру и последнюю стерву. Возможно, вы и ваши близкие будут этим шокированы. Но это тот случай, когда без доли сарказма или обесценивания можно сказать: «Это все гормоны». Потому что это правда они.

Бессонница

Весьма распространенное явление в третьем триместре – страх приближающихся родов, растущий живот, невозможность занять удобную позу и частые позывы к мочеиспусканию заставят бдеть в ночи самых заядлых беременных жаворонков. Впрочем, обратная ситуация – сонливость (особенно в первом триместре) и крепкий сон всем младенцам на зависть – тоже случается.

Песок в глазах

Многие беременные страдают от синдрома сухого глаза, покраснения, жжения и ощущения песка в глазах. Бороться с этим можно только с помощью увлажняющих капель, разрешенных во время беременности. Иногда к 34-й неделе многие из обладательниц острого зрения замечают, что стали видеть хуже, – об этом нужно сказать на приеме у окулиста, чтобы не пропустить возможные проблемы. Если же ухудшение зрения признано неопасным, оно восстановится после родов.

Одна из самых странных составляющих беременности – это бесцеремонность и постоянное проникновение чужих людей в твои интимные сферы жизни.

С одной стороны, понятно, что личная жизнь и приватность во время беременности становятся медицинским состоянием, за которым наблюдают врачи. С другой стороны, совершить внутри своей головы такой кульбит и резко переосмыслить собственные интимные границы – это непросто.

Ну вот смотрите: еще вчера никто, кроме вас и календаря, не знал, когда у вас были последние месячные – какой воспаленный мозг нужно иметь, чтобы проявлять интерес к таким вопросам. Теперь об этом знают незнакомые люди – гинеколог, его медсестра, врач ультразвуковой диагностики и еще пара человек, пробегавших мимо кабинета УЗИ в тот момент, когда в вас засовывали трансвагинальный датчик. Так что, возможно, еще пара пациентов клиники, оживших в этот момент приема, тоже узнали, как поживает ваша матка и ее шейка.

Конечно, со временем привыкаешь и называешь эту дату так, словно она вообще ничего не значит. Как выученный наизусть домашний адрес и номер телефона. Но затем возникают и другие вопросы: как часто вы ходите в туалет, нет ли у вас запоров и геморроя, не беспокоят ли вас выделения до, во время и после секса. Иногда какие-то интимные подробности приходятся разглашать по собственной инициативе – чтобы узнать, насколько нормально то, что с тобой происходит.

Примерно к 32-й неделе беременности у меня было ощущение, что меня видела голой половина врачей Санкт-Петербурга. Потом меня положили в дородовое отделение – понаблюдать за ростом ребенка, – и меня заново начали щупать незнакомые люди.

В смотровой было три человека – два молодых врача и заведущий отделением. Он спрашивал меня про мои татуировки, в то время как я лежала на кресле, чей преклонный возраст выдавала совершенно уродливая конструкция и обшарпанная обивка на холодном металле, с раздвинутыми ногами и устремленным в потолок взглядом.

Потом, за неделю до родов, меня снова отправили в роддом – прямо с осмотра у моего гинеколога, которая решила, что мне пора рожать. И еще неделю в меня по очереди заглядывали незнакомые мне женщины и мужчины. В последний перед родами раз это было в кабинете, в котором тупо нет двери.

А предродовая клизма! Боже, какой экспириенс! Лежишь себе на кушетке со шлангом в заднице, опять рассказываешь про татуировки, а мимо проходят другие будущие мамы – им надо то зубы почистить, то пописать, то поменять прокладку. Ничего такого, естественное состояние женщины.

Во время схваток тоже здорово – в ночи меня отправили в родильное отделение, где меня осмотрел какой-то мужик, констатировавший, что раскрытие небольшое и мне можно спуститься в палату поспать. Утром я вернулась в родильный зал, где мне пришлось раздеться и вновь раздвинуть ноги. Мужик снова залез в меня по локоть, сделал такое лицо, будто разделывает тушу больного страшной болезнью оленя, и спросил: «Где ваш околоплодный пузырь?» Ну, ответ напрашивался весьма очевидный, но я сдержалась.

Надо ли говорить, что за восемь часов, что я провела в родзале, туда мне заглядывали минимум пять человек – два врача, два интерна и акушерка. Супер. Спасибо!

Так что так называемые осмотры после родов, когда даже нянечка считала возможным лапать меня за грудь и нажимать на мои соски с целью узнать, молочная ли я мамочка, казались уже чем-то совершенно обыденным. Роддом – не то место, где знают о границах интимности. Когда ты биоинкубатор, ты не имеешь права на стыд.