Человек тогда и только тогда становится счастливым, когда находит смысл жизни. Но вместе с этим он обретает способность по-настоящему страдать.

Все осуществленное увековечивается.

Даже такую жизнь, которую, как нам кажется, мы прожили впустую, можно задним числом наполнить смыслом, если вырасти над собой через самопознание.

То, что мы осуществили в нашей жизни, – это наше внутреннее богатство, которое никто и ничто не может у нас отнять. <…>

И пусть это миновало – оно сохранено для вечности! Ведь быть в прошлом – это тоже своего рода бытие, притом самое надежное.

Человек – это существо, которое постоянно принимает решения.

И что же он решает?

Чем он будет в следующее мгновение.

Мы «имеем» характер, при этом человеком «являемся», а личностью – «становимся». Человек, которым я являюсь, взаимодействует с характером, который у меня есть, и, вырабатывая по отношению к нему определенную позицию, постоянно преобразуя и его, и себя, превращается в личность.

С рождением каждого человека в мир приходит нечто абсолютно новое, никогда раньше не бывшее. Ведь духовная сущность не передается по наследству от родителей. Наследуются лишь «кирпичики» – но не навыки и умения строителя.

Что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он.

Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, не теряя достоинства, с поднятой головой и с молитвой.

Сущность человека проявляется не в телесном и не в психическом.

Сущность человеческого бытия – в его собственной абсолютной и непостижимой реальности, в самотрансценденции. Под самотрансценденцией я понимаю тот главный антропологический факт, что человеческое бытие всегда направлено за собственные пределы, на то, что уже не является самим человеком. Это может быть что-то или кто-то: смысл, который человек осуществляет, или другая личность, с которой человек встретился.

Наследственность не объясняет самого главного – и потому не объясняет ничего. Механизм наследования не может ответить на вопрос: что делать духовной личности со своей генетической предрасположенностью и заданными психофизическими качествами?

Что ей, личности, обладающей духовным началом и определяющей саму себя, делать с обстоятельствами, в которые она поставлена?

Только самозабвение ведет к способности чувствовать, и только самоотдача – к способности творить.

При встрече с другим – если это подлинная встреча – я выхожу за свои пределы и начинаю выражать не только себя самого.

Переживать человека как событие, во всей его уникальности и неповторимости, – это и значит любить его.

Юмор, как ничто другое, позволяет человеку создать дистанцию между собой и ситуацией.

Я становится

Я только при встрече с Ты.

Способность увидеть хоть что-то из происходящего в смешном свете – это одна из составляющих искусства жить.

Совесть можно определить как интуитивную способность ощущать уникальный и неповторимый смысл, скрытый в каждой ситуации.

Иначе говоря, совесть – это орган смысла.

Прекрасно, когда осознаешь, что и твое собственное будущее, и будущее всех людей вокруг, и положение вещей в мире пусть в ничтожной степени, но каким-то образом зависят от решения, которое ты принимаешь сейчас, в этот момент.

Человеческое бытие в собственном смысле этого слова начинается <…> лишь тогда, когда человек поднимается над всякой предопределенностью, и делает это за счет того, что можно назвать «упрямством духа».

Конец ознакомительного фрагмента.