Базилика стояла прямо на берегу озера. В ней было три яруса, каждый - с широкими арочными проходами. Обычно совет города заседал на втором этаже. На первом проходили публичные мероприятия, как сегодня. Народу набилось на нижний ярус - не счесть.

Городской совет - почти четыре десятка человек - сгрудился в переднем конце зала. Остальное место заняли простые горожане, желавшие видеть суд над обманщиком. Сам мерзавец стоял ровно между советом - своими судьями - и зрителями. Медовая Грива стояла бок о бок с ним, не отходила ни на шаг. Держала за руку и всем своим видом показывала, что разорвет любого, кто покусится на ее драгоценного муженька. Ну не дуреха ли?!

Начал говорить Нолгар, следом за ним - Морани. Из их рассказов люди узнали, что Нолгар никогда не помогал хевья, в чем обвинял его Тибальд. Только спасал меня и внука. А к хевья пришел много позже, узнать - как им удалось сбежать из города и почему дюжина магов до сих пор их не заловила.

После Морани супружник вытолкнул вперед прачечника Андра. Его руки сковывала тяжелая цепь с кандалами. Люди зашептались, бросали на бандита яростные взгляды. В их глазах главным виновником был он, а не Тибальд.

Андр поведал, как они готовили налет. Что почти все идеи исходили от Крама. Сам Андр лишь собирал и организовывал людей. Рассказал, что после атаки магов на прачечную к ним явился глотта в капюшоне, из-под которого выбивались светлые волосы, и велел бежать на пристань. Подтвердил, что Нолгар не помогал им отбивать атаку. И в лесу, где они скрывались несколько дней после бегства, его тоже не было. А явился он к ним много позже, допытаться, кто им помогал. Пересказал признание Крама Нолгару - о глотта в капюшоне, который подсказывал, что говорить и делать.

Вызвали и меня перед народом. На своем кривом ксаранди, иногда сбиваясь на хевья, я рассказала все, чему была свидетелем. Про Крама - чего он желал и о чем просил меня. Про похищение, сражение в прачечной, укрывище в лесу, ну и как Крама мертвым нашли.

А вслед за мной выступать повелели некоему магу по имени Релан. Тот сообщил, что был телохранителем Диктатора. И позавчера тот собрал троих из четырех телохранителей, охранять его при разговоре с одним из налетчиков. Тибальд якобы хотел завербовать его. Он предупредил магов, что хевья - ненадежный тип. И если он почувствует опасность от налетчика, то прикажет убить его. И приказ последовал. А потом он велел отнести тело к медвежьей берлоги и обставить все так, будто налетчика задрал медведь.

– И вы покорно исполняли такие приказы, ксар Релан?
– недоверчиво спросил кто-то из Совета.
– Убивали, когда Диктатор давал вам команду?

– Таковы полномочия военного диктатора, - сухо ответил маг.
– Долг предписывал нам защищать и повиноваться.

– Тогда почему вы отступились от своего долга? Почему не защищаете его сейчас?

Мужчина не изменил интонаций.

– Я предан, но не слеп. Когда ксара Эрени при мне обвинила супруга в пособничестве хевья, я не воспринял ее слова. Но когда ксар Нолгар повторил те же обвинения в доме Диктатора, я вспомнил ее речи. И задумался, что ксар Нолгар по своему характеру и впрямь не мог совершить тех преступлений, в которых Диктатор обвинял его. Он слишком прямолинеен. Но за эти дни рядом с Диктатором я наблюдал, сколь изворотлив, расчетлив и хладнокровен его ум. Если кто мог исподволь помогать налетчикам-хевья, то Тибальд, а не Нолгар. И у него имелся мотив. Без их налетов он не стал бы Диктатором. Я сложил два и два. Потому сейчас стою перед вами и рассказываю то, чему стал свидетелем.

Член совета, пытавший Релана, воскликнул:

– Что ж, следующей мы пригласим свидетельствовать ксару Эрени?

Медовая Грива ответила, звонко и ясно:

– Закон дает мне право не свидетельствовать против супруга!

– Тогда, ксара, вам придется разделить его участь после приговора. Вы знаете об этом?

– Да, - с вызовом ответила Эрени.
– Я готова к этому.

По залу вновь пробежал шепоток. Я заметила, как нахмурились лица многих горожан. Медовую Гриву любили в Лударе.

– И мы не можем пригласить мага Дерана, чтобы он дал свою часть показаний?
– спросил дотошный член совета.

Нолгар ответил:

– Увы. Деран и ксара Нальдани пострадали в магическом сражении. Сейчас оба пребывают без сознания в Лекарских Палатах.

– Что ж... Нет смысла откладывать суд до того, как они придут в сознание и смогут свидетельствовать. Картина ясна. У Совета Лудара достаточно оснований, чтобы сделать выводы и принять решение. Будет ли свидетельствовать сам обвиняемый?

Взгляды устремились на Тибальда. Тот ответил, ровно и невозмутимо:

– Пользуюсь правом обвиняемого на молчание.

Несколько членов Совета переглянулись. Кто-то сказал:

– Тогда пора выносить вердикт. Мой голос - виновен.

"Виновен!" "Виновен," - полетело со всех сторон. Над головами членов совета взметнулся лес рук. Морани, которая формально вела это собрание, спросила:

– Кто голосует за невиновность ксара Тибальда?

Молчание. Ни одной руки. Элатейя промолвила: