Бабуля вздохнула рядом со мной, а у меня застрял комок в горле, от которого я не могла избавиться.

– Это самая самоотверженная речь, которую кто-либо мне говорил, – прохрипела я.

– Она права, дорогая. Софи поделилась этим со мной, и я согласна. Затеплилась надежда, что прежняя ты вернешься, когда пришел Рид, – Кэйти погладила мою руку.

– Матерь божья! Когда это произошло? – я плакала, даже не пряча слезы, что стекали вниз по моему лицу.

– Детка, это произошло, когда ты снова влюбилась. Ты и Рид имеете космическую связь, и ты должна поддержать его. Я думаю, что он еще набедокурит в течение вашей совместной жизни, потому что мужчины могут быть идиотами. Но это не тот случай. Согласись на это.

– Хорошо, но я боюсь. Не только того, что мы найдем этих девочек, но и обо всем. У нас есть много препятствий, которые нужно пройти. Не только наши карьеры, но и все наши отношения стали другими.

– Арианна, я тебе когда-нибудь рассказывала обо мне и твоем дедушке и препятствии, с которыми мы столкнулись в самом начале? – тихо спросила Кэйти, потянувшись к моей руке.

Я покачала головой, потому что всё, что я знала о бабушке и дедушке, говорило, что их совместная жизнь была идеальной.

– Что же, мы познакомились, когда я была очень молода, в шестнадцать, я думаю. Ему было восемнадцать лет, и он был полностью недоступен. Он был из очень хорошей семьи, но мои родители были против из-за моего возраста. Мне не разрешали встречаться с ним. Мой брат и сестра помогали мне скрывать наши отношения, всегда прикрывали меня и поручались, что я была с ними. Шон решил после окончания школы зачислиться в военно-морской флот. Тогда все было совсем иначе. Но его патриотизм не прошел мимо моих родителей. После недели уговоров, мои родители, наконец, согласились отпустить меня на последние школьные танцы с ним, это называется выпускной в наше время. У нас было двойное свидание с моим братом, но нам это было не важно.

Это был самый волшебный вечер в жизни, каждый танец он крепко обнимал меня и напевал мне в ухо. Я никогда не чувствовала себя такой особенной, защищенной. Мы объявили о нашей любви той ночью и пообещали ждать друг друга. Мне оставалось учиться еще два года в школе, а Шон понятия не имел, куда флот пошлет его. Но это не остановило нас. Я чувствовала себя достаточно уверенно в нашей любви и что мы сделаем это, – она сделала паузу и отпила вина, прежде чем продолжить.

– Даже самая сильная уверенность может дрогнуть. Мои родители боялись, что я слишком зациклилась на нем. Мы должны были общаться через письма в течение многих лет. Однажды его письма прекратились. Я не слышала от него ничего в течение шести месяцев. Я была опустошена. Никто не мог вытащить меня из депрессии. Наконец, я сорвалась. Мне только что исполнилось восемнадцать, и я была совершеннолетней. Я собрала сумку и уехала на автобусе на его последнюю известную базу. Я понятия не имела, что делала, но я была наивна, молода и влюблена. Это был самый большой риск в моей жизни, потому что я не знала, что найду, когда туда попаду.

– О, Боже, у меня желудок свело судорогой. Что, если бы он был с другой женщиной? – спросила Софи, озвучив мои мысли.

– Софи, я была готова рискнуть. Я должна была узнать и увидеть для себя. Я не могла поверить, что чувства, которые у нас были, ушли. Итак, когда я сошла с автобуса возле базы, я нашла закусочную. Официантка была милой, примерно моего возраста и была очень дружелюбной. Мы разговорились, и я рассказала ей свою историю. Она быстро объяснила, что я не могу просто подойти к военно-морской базе и попросить Шона Уильямса. Но волею судьбы, ее парень тоже был в военно-морском флоте. Мы взяли последнее письмо, которое я получила от Шона, и она записала всю информацию. Я осталась в закусочной, пока не пришел ее парень, чтобы забрать ее, и она показала ему информацию о Шоне. Он не знал точного корпуса, но знал корабль. Он отвез нас на базу, как его гостей. Когда мы добрались до корабля, несколько парней шли в нашу сторону, и он спросил о местонахождении Шона. Эти ребята не были обходительными, но, когда они увидели меня, один из них широко улыбнулся. Он сказал что-то в рацию, а затем отступил назад. Спустя несколько минут Шон выбежал и остановился как вкопанный, когда увидел меня. Я расплакалась, потому что его лицо выражало полную растерянность и боль. Я побежал прямо к нему, и он крепко обнял меня. Он дрожал, и я знала, что он тоже плакал на моем плече. Нам потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться, и когда я отстранилась, мы оба сказали «почему» одновременно. В этот момент я поняла, что что-то тут было неправильным. Без лишних слов, Шон схватил меня и поцеловал. Это был обжигающий поцелуй, который послал волны электричества по моему телу. Наши зрители начали аплодировать, но я не отпустила его. Я поцеловала его со всей силой своей любви.

– Ну, как выяснилось, мой отец перехватывал все наши письма. Шон тоже перестал получать мои письма. Мы провели следующие два дня вместе, а когда я уходила, наше будущее было распланировано. Только мои брат и сестра знали, где я, и они, наконец, не выдержали и сказали родителям. Когда я вернулась домой, я была так зла на моего отца, но не ожидала, что произойдет дальше. Он и моя мать ждали меня на диване, и напряжение в комнате было невыносимым. Они выдвинули мне ультиматум. Или я расстаюсь с Шоном, или потеряю их поддержку. Мы сильно поругались, и я собрала вещи, чтобы жить с моим братом в городе. Я заканчивала школу через два месяца, и я собиралась спать на его диване. Это именно то, что я и сделала. Шон получил отпуск, и был на моем школьном выпускном вместе с моей сестрой и братом. Мои родители так и не появились.

– Это так обидно. Они не видели, какая у вас была любовь? Ведь, дедушка был удивительным человеком, – сказала я ей.

– Да, он был таким. Вот почему я выбрала его. Той ночью, после церемонии и небольшого праздника, устроенного моей сестрой, Шон попросил меня выйти за него замуж. Мы поженились шесть недель спустя в здание суда с его семьей и моими братом и сестрой. Затем я переехала в Вирджинию, чтобы быть с ним. Было трудно, я никогда не жалела о своем решении, но я скучала по родителям. Я записалась на медсестринское дело в соседнем колледже, и работала по направлению к моему диплому. Год спустя, Шона дислоцировали почти на шесть месяцев. Мне было так одиноко и грустно, но я продолжала ходить в школу и подружилась с другими женами. Неожиданно, я получила пакет. Когда я открыла его, я заплакала. Там была пачка писем, что Шон написал мне, которые конфисковал мой отец. Вместе с ними были также мои письма. Я не была уверена, было это извинением или нет. Я позвонила моим родителям, и мы плакали весь разговор. Мы договорились, что я навещу их, как только Шон вернется домой.

Мы поехали, чтобы увидеть их спустя восемь месяцев, и я была беременна твоим отцом. Мы никогда не упоминали о предательстве, потому что я была так счастлива и вся в любви, я простила их. Они видели, каким хорошим был Шон, и хотели быть частью нашей жизни, особенно после рождения ребенка. Итак, вы видите, у нас было очень неудачное начало, но не было никаких сомнений, что Шон был любовью всей моей жизни. Я вижу то же самое у тебя и Рида.

– Все, что я вижу в моей голове – это Дневник памяти, – вздохнула Софи.