Жаль, что это не я поставила ее на место. Я оплачиваю свой обед, но как только занимаю свое место, уже не чувствую голода. Отталкиваю поднос и пью свою воду.

— Почему ты не ешь, Мик? — спрашивает Дин.

Я пожимаю плечами.

— Я уже не голодна.

— Не слушай ее, — говорит он. — Ты лучше ее, поняла? И ты вовсе не толстая, — я киваю, только чтобы успокоить его, потом встаю и хватаю свой рюкзак. — Куда ты собралась?

— Скоро вернусь. Только схожу в уборную.

Я ухожу с опущенной головой.

— Мик? — кричит Дин.

Просто уверена, что Аналес и ее подруги смотрят на меня и смеются. В груди все тяжелеет, и я спешу побыстрее добраться от столовой в женскую уборную. Захожу в свободную кабинку, откидываюсь назад, прислоняясь головой к холодной стене.

В ушах все еще звенит ее голос: «Стукачка. Шлюха. Толстуха».

— А-а-а-ар-р-рг-г-х! — мой голос эхом разносится по пустой уборной. Я даю себе минуту, чтобы успокоиться, выкинуть ее голос из головы, потом заставляю себя выйти из кабинки.

Остановившись напротив зеркала, я всматриваюсь в свое отражение. Я толстая? Никогда прежде не думала так. Знаю, что никогда не была такой худой, как некоторые другие, и все же… я поворачиваюсь боком и рассматриваю себя.

Живот немного выделяется, но не слишком. Раздается скрип петель двери, и в уборную проскальзывает Джейд.

— Что ты делаешь? — спрашивает она.

— Просто смотрюсь в зеркало. Знаешь, она права, может, мне стоит…

— Прямо сейчас, остановись! — говорит она. — Послушай меня. Ты. Великолепна. Ты не толстая. Не позволяй этой завистливой корове заставлять тебя думать иначе. А именно этого она и добивается. Она мечтает быть такой, как ты, но ей никогда не быть таким хорошим человеком, как ты, Мик. Ты удивительная, ты замечательная подруга и самый милый человек из всех знакомых мне людей, а она просто ужасный человек. И давай не будем забывать о том, что у тебя есть великолепный бойфренд. Почему бы ей не хотеть быть на твоем месте?

Улыбнувшись, я киваю. Это были именно те слова, которые я хотела услышать. Джейд всегда знает, что мне сказать.

— Пошли, давай вернемся назад, и ты зайдешь туда с высоко поднятой головой.

Я смаргиваю слезы и подхватываю Джейд под руку. Когда мы подходим к двери, внутрь заходит Аналес в сопровождении своих подруг.

— Так, так. Посмотрите, кто это у нас тут, — Аналес, Эмили и Клэр стоят, преграждая выход из уборной.

— Можете подвинуться, пожалуйста, — говорю я так вежливо, как только могу.

— Плюнь на вежливость, Мик. Скажи ей, чтобы свалила с пути. После всего, через что она заставила тебя пройти, она не заслуживает, чтобы с ней общались вежливо. Ты должна обращаться с ней точно так же, как она обращается с тобой.

— И что же ты сделаешь, Джейд? — нараспев говорит Аналес с мерзкой ухмылкой на лице.

— Ох, Аналес, очевидно, ты кое-что не знаешь обо мне. Я не пресмыкаюсь перед обидчиками, поэтому можешь сказать, что тебе нужно, но предупреждаю, я очень быстро взрываюсь. А с учетом моего цвета волос, в гневе я страшна, — она взмахивает волосами за спиной и улыбается в лицо Аналес.

Я прикусываю губу, чтобы не засмеяться, но все-таки на выдохе хихикаю.

Джейд берет меня за руку, и мы проходим, вклинившись между ними.

— Ну, рано или поздно, Мики окажется одна, — кричит Аналес, когда мы выходим из уборной.

Оставшуюся часть дня я думаю о том, что я не смогла сама постоять за себя. Почему я не могу найти слов, которые можно было бы сказать ей?

Я бы с радостью хотела уметь кидать ей в ответ какие-нибудь острые фразы, возможно, даже давать отпор, может, тогда она бы поняла, что я чувствую, — но не попаду ли я в еще большие неприятности, если буду вести себя так?

Стоит ли мне опускаться до ее уровня и насмехаться над ней? Стоит ли мне рассказать обо всем учителям, чтобы, в итоге, Аналес опять назвала меня стукачкой?

К тому моменту, как звенит звонок с последнего урока, у меня голова идет кругом. Я хватаю свои вещи, запихиваю их в рюкзак и выхожу в коридор.

Я полностью погружена в свои мысли, когда врезаюсь в кого-то.

— Извините.

Я поднимаю взгляд, и прямо передо мной стоит Аналес — из всех возможных людей, в кого я могла бы врезаться. Она толкает меня, и я с глухим ударом падаю на задницу.

— Это тебе за то, что ты решила, будто можешь унижать меня при всех в столовой.

Я вскакиваю на ноги.

— Это я унижала тебя? Ты назвала меня жирной при всех моих друзьях. Ты пошла за мной в туалет, — кричу я на нее, привлекая внимание всех вокруг. — Что из всего этого является унижением тебя?

Она упрямо смотрит на меня, а кто-то с толпы кричит «драка». С каждой проходящей секундой мы привлекаем внимание все большего количества людей. Аналес тычет мне в грудь пальцем.