Шрифт:
– Ну, все, ждите нас вечером.
– Хорошо. – Я улыбнулась и повесила трубку.
Мда… Отлично, лучше ничего я не могла придумать. Я глубоко вздохнула и, положив мобильный в карман, посмотрела на осколки, валявшиеся на полу, прямо передо мной. Сделать это сейчас или ближе к вечеру? Лучше, ближе к вечеру. Нет, черт, тогда рана будет совсем свежей, нужно чтобы было правдоподобно. Я потихоньку разулась, не отводя глаз от стекла на полу. Сама виновата, сказала, а теперь трушу. Может ну ее эту дурацкую затею, сдам Кирилла, расстрою маму?
– Эх. – Я вздохнула и, закрыв глаза, ступила правой ногой на разбитый стакан, сначала слегка, я почувствовала слабую боль от покалывания стекла. Если я буду делать это медленно, будет еще больнее. Я перенесла весь вес своего тела на ногу, стоявшую на осколках и, почувствовав адскую боль, громко вскрикнула, не успев вовремя закрыть себе рот рукой. Это действительно больно.
– А-а, черт!
Вот я дура, если бы мне сказали пару месяцев назад, что я сделаю это, я бы ни за что не поверила, это же самый глупый поступок из всех, которые я когда-либо делала.
– Ух ты ж мать твою. – Выругался Кирилл, стоявший в двух шагах от меня.
Из-за своих воплей и потока бредовых мыслей, я не услышала, как он спустился, да я вообще не подумала о том, что он может спуститься. Интересно, как я сейчас выгляжу, наверное, как идиотка, что в принципе, было очевидно, учитывая то, что я сделала.
Глаза Романова стали размером с пятирублевую монету, когда он смотрел на меня, точнее он пялился на мою ногу, которая стояла на осколках разбитого мною стакана, и кровоточила, я уже чувствовала, как сочится кровь под ней, но я ее не видела, мой взгляд был направлен на Кирилла.
– Вообще то, я сказал убрать стекло, а не плясать по нему.
Я, наконец, убрала ногу со стакана, разбитого стакана, и, поставив ее на чистую поверхность пола, пошатнулась, мягко говоря, на самом деле, меня мощно подкосило от того, что, наверняка, моя ступня была не только в порезах, а еще и напичкана кучей маленьких стеклышек, которые впивались в мою ногу. В итоге, я оказалась на полу, сидя на пятой точке.
– Вот, дерьмо. – Рявкнул Кирилл и подлетел ко мне схватив за руку.
Мое лицо было сморщено от боли, которую я испытывала в области правой ступни.
– Ты что совсем идиотка? Что ты делаешь? – Возмутился Романов, резко дернув меня вверх, тем самым поставив на ноги, на одну ногу.
Он крепко держал меня за руку, так крепко, что казалось, будто она сейчас треснет.
– Мне больно, – пробормотала я.
– Я знаю, дура, сама виновата.
– Больно руке, отпусти.
– Если я отпущу тебя, ты упадешь, снова, тупица.
– Заткнись ты уже и отпусти мою руку!
Я чувствовала, как кровь щекочет мою ступню, посмотрев вниз, я заметила, что на полу уже небольшая лужица красной жидкости, видимо, я перестаралась. Кирилл опустил взгляд вниз и громко выругался.
– Фу, меня сейчас стошнит.
– Ты боишься крови, Романов? – Усмехнулась я.
– Нет, меня просто тошнит от твоей тупости. Садись на пол.
– Что?
– На пол сядь, я сказал.
Он ослабил хватку руки и помог мне приземлиться на пол, а сам куда-то ушел.
Глава 6
– О нет, ты же не серьезно? – Завопила я, увидев в руках у Романова стеклянную емкость со спиртом и бинт. – Ты же не умеешь этого делать.
– Успокойся дура, я просто обработаю рану и перевяжу ногу, а то ты мне итак весь паркет заляпала. Я вызвал «скорую», потому что, наверняка, в ноге есть осколки, которые нужно вытащить, а я этого делать не умею.
Он нагнулся к моей ноге и присев на корточки взглянул мне в глаза.
– Я, конечно, знал, что ты не нормальная, но не до такой степени. Ты хотела привлечь мое внимание, этим глупым поступком?
– Аа-а! – Крикнула я.
Пока Кирилл заговаривал мне зубы, он поливал мою ступню спиртом. Я сдерживала крики, как могла, но иногда все же они вылетали из моего рта.
– Это не важно, зачем я это сделала, были причины.
– Это, какие такие причины должны быть, чтобы добровольно плясать по битому стеклу?
– Я не плясала! Оу, больно, идиот!
Он стягивал мне бинтом ступню так сильно, что боль простреливала мою ногу до самого бедра. Я думаю, он делал это специально.
– Все готово, можешь идти.
Он посмотрел на меня и улыбнулся, ехидно, как всегда.
– Ты издеваешься, да?
– Ой, да хватит тебе ныть, скажи спасибо, что не бросил тебя истекать кровью. Вытри тут за собой, а то вдруг впитает.
– Что?!
Нет, вы только посмотрите, он совсем обнаглел, я убью его. Наглый, мерзкий придурок.