– Дополнительные баллы?
– спросила она, сопротивляясь тошноте.

– Нам даётся больше времени между наказаниями.

Она положила руку на живот, но это не избавило от тошноты.

– Это... варварство

– Я не стану это аргументировать, - сказал Разр, снимая пиджак и рубашку. Как она и подозревала, он поджарый, как спортсмен: широкая грудь с великолепными мускулами сужалась к узкой талии и прессу, по сравнению с которым, как она могла бы поспорить, бриллианты казались бы мягкими.

– Подожди.
– Она вскочила и попыталась остановить Шрайка.
– Не делай этого, - умоляла она.
– Я сделаю всё, что хочешь, сделаю всё возможное, чтобы найти необходимые предметы...

– Ты и так это сделаешь, - ответил Шрайк.

Она посмотрела на Разра, который теперь снимал различное оружие, привязанное к бёдрам, и смотрел на неё, как на сумасшедшую, желающую помочь. Она, вроде как, так и чувствовала себя. Это не её дело. Чёрт возьми, она не знала, что он вообще делал в офисе, за исключением... Ах, да, верно, он пытался спасти её от вечеринки "Ужин из ада" и попал в ловушку, которую Шрайк установил для неё. Так что, да, виновата Джедда, и она не хотела, чтобы Разр пострадал.

– Что я могу сделать?

Разр сложил вещи и дюжину кинжалов на стул.

– Можешь проследить, чтобы этот мудак не обманул меня, когда я вырублюсь.

После этого, он подошёл к стене и упёрся в неё руками.

Хреново. Обычно Разра наказывал Азагот или Гадес, и пару раз Зубал. Зи было противно, в отличие от Азагота с Гадесом, которые хоть немного, но наслаждались пыткой "друга", но иногда, выбора не было.

– Прошу, - прошептала Джедда, пока Шрайк тяжелой поступью пересекал комнату.
– Это ведь может подождать...

– Не может, - перебил её Шрайк, в глазах которого вновь полыхнул алый свет.
– Сейчас он уже чувствует давление. Кожа горит, а кровь похожа на лаву. И с каждой минутой без наказания, агония нарастает. Правда, Разр?

К несчастью, да.

– Откуда, чёрт возьми, ты знаешь?

Шрайк погладил пальцем гладкую ручку плётки, и хреново ли то, что Разр приревновал? Разр ненавидел плётку, но она его, и ему ненавистно, что этот падший ангельский мудак держал её. Да, хреново. Шрайк заговорил нежно, чуть ли не с придыханием.

– Имеет ли значение, откуда я знаю?

Едва ли, но Разр подозревал, что за этими знаниями крылась чертовски тяжёлая история.

– Давай покончим с этим. Шесть ударов.

– Нет, - Джедда встала между Разром и Шрайком. Что, черт возьми, она делала? Она его не знала, но старалась защитить. Не привыкший к доброте, Разр склонил голову, не понимая, как справиться с этим. Его крылья, туго, до боли связанные под кожей, дрожали, словно желая вырваться и защитить Джедду от того, что она вынуждена наблюдать. Через секунду Разр поднял голову и посмотрел на нее через плечо.

– Джедда, - сказал он хрипло, - все в порядке. Не смотри. Скоро все закончится.

Она колебалась, но спустя десяток ударов сердца, неохотно, кивнула и отошла. Но всё же вскрикнула, когда первый удар пал на плечи Разра, которые, хотя и полностью излечились, все еще были чувствительны, после последней порки, к которой приложил руку Джим Боб. Вспышка боли, и брызнула кровь. Разр стиснул зубы и получил второй удар. В ушах зазвенело, но он всё равно услышал, как Джедда умоляла Шрайка остановиться. Никакие слова не остановят Шрайка. Разр заслужил наказание, и, по горкому опыту, знал, что лучше пережить эту порку, чем терпеть несколько дней агонию, в ожидании появления ангела, который наградил бы в десять раз большим количество ударов.

Шестьдесят гребанных ударов.

Обычно, он исцелялся за пару часов, но от пыток, нанесенных ангелами, на это уходили дни. Еще один удар, и перед глазами всё поплыло. Разр даже не почувствовал следующий.

– Боги, ты тяжелый. Какая удача, что я причудливо сильна.
– А ещё везение то, что Хэрроугейт находился в одном квартале от дома Джедды, или ей пришлось бы объяснять таксисту, почему она таскала бессознательного, окровавленного мужчину посреди ночи.

Она облегченно вздохнула, бесцеремонно свалив бессознательное тело Разра на кровать. Теперь её нефритово-аметистовое стеганое одеяло и простыни в крови.

В чём всё же дело? Почему Разра нужно наказывать? И почему ей не всё равно? С того дня, как ангел убил одну сестру, а вторая испарилась, она старалась ни о ком не беспокоится. Она уже какое-то время одна, но одиночество для неё означало отсутствие конкуренции с кем-то за что-то. Например, за драгоценные камни, которые поддерживали в ней жизнь.