– Зовите всех.

– И Альберта?
– округлила глаза студентка.

– И Альберта, - подтвердил Наклз.
– Он, я так понимаю, тоже на все готов?

– Н-наверное, - окончательно опешила девушка.

– Вот и славно. Зовите-зовите.

Альберт, чем-то неуловимо напомнивший Наклзу юного Маэрлинга, зашел в кабинет последним и бочком, настороженно поглядывая на преподавателя.

Наклз окинул стайку барышень и Альберта усталым взглядом, а потом сухо распорядился:

– Молодой человек, раздобудьте портрет кесаря.

– Что?
– Альберт стремительно побледнел. Видимо, у него имелись друзья среди юнкеров и он представлял, как именно развлекается все прогрессивное население столицы с участием государева портрета.

– Портрет кесаря, - резче повторил Наклз, голова которого уже просто раскалывалась.
– Вы же все так любите художество. Давайте. У вас десять минут.

– Но...

– Вы зачет получить хотите?

Парень уныло кивнул.

– Тогда вперед.

Дверь за Альбертом захлопнулась. Барышни настороженно перешептывались и бросали на мага быстрые взгляды.

– Будет оргия?
– робко поинтересовалась, видимо, самая храбрая.

– Угу, грязная и разнузданная, - скучным тоном подтвердил Наклз, не отрываясь от бумаг.

Повисла гнетущая тишина. Только дождь за окном барабанил по крыше.

– А... а можно мы все-таки математику выучим?

– Разумеется. У вас есть замечательная возможность посвятить ей все лето, - тем же тоном продолжил Наклз.

Желающих, как маг и предполагал, не нашлось. Тишина сделалась совсем уж зловещей. Ее нарушило только явление Альберта с портретом кесаря, правда, прошлого. Наклзу оставалось лишь гадать, где студент его раздобыл.

– Замечательно.

Маг взял портрет Эвальда Зигмаринена и прислонил его к стене так, что грозный взгляд самодержца был направлен на притихших студентов.

– А... а кесарь зачем?

– Его портрет здесь найти проще, чем катехизис, тем более, что мы живем в светском государстве, - как ни в чем не бывало пояснил маг.
– А теперь, молодые люди, становитесь в шеренгу, смотрите на государя и клянитесь.

– Клянемся выучить математику за первый курс?
– поинтересовался явно повеселевший Альберт.

– Молодой человек, вы опасно близки к клятвопреступлению. Нет, клянетесь в будущем нигде и никогда не упоминать, что учились на кафедре математических методов номер два и, тем более, что сдавали мне, приват-доценту Найджелу Наклзу, данный предмет. Давайте я не стану портить вам зачетные ведомости и летние каникулы, а вы мне - биографию и репутацию.

Получив зачет, молодой человек усмехнулся, как Витольд Маэрлинг лет семь назад, и весело поинтересовался:

– А если я нарушу клятву, меня накажет государь или Создатель?

– С государем и Создателем разбирайтесь сами, но вот я на ваши выпускные экзамены непременно приду, - мрачно пообещал Наклз то, что всегда обещал в таких случаях. И это обычно производило замечательный эффект. Молодой человек мигом растерял добрую часть своего задора.
– Отнесите портрет на место, оценки я расставил, как это называется - впишите сами. И можете быть свободны.

* * *

Долго разыскивать Наклза Кейси не пришлось. Она разумно подошла к трем часам дня, успела зайти на кафедру социологии, жизнерадостно поболтать с коллегой, весьма приятным и любезным доцентом, непонятно каким образом затесавшимся в их шипящий курятник, посидела в читальном зале до закрытия - то есть до пяти вечера - и еще час проскучала в коридоре, недалеко от кабинета, где маг принимал зачет.

Последняя отважная пятерка покинула место экзекуции какой-то подозрительно тихой и печальной. Причем единственный юноша воровато нес картину, рисунком внутрь. Выползший следом Наклз выглядел немногим лучше студентов. Маг долго не мог попасть ключом в замочную скважину, и сумел запереть за собою кабинет уже когда Кейси, твердо вознамерившаяся предложить помощь, почти приблизилась к нему.

– Мессир Наклз, - как можно более мягко и негромко окликнула она, но маг все равно дернулся перед тем, как медленно обернуться. Когда он увидел Кейси, на измученном лице отразилось облегчение.

– Миледи Ингегерд. Рад встрече, - в данном случае, Наклз, наверное, даже говорил правду. В том отношении, что Кейси все же была предпочтительнее очередного студента.

– Я вас искала, - не стала ходить вокруг да около она. Профессиональные вероятностники вообще редко верили в случайные встречи.

– Понимаю. Сейчас шесть. В академии остались только мы с вами, уборщицы и молодые дарования со склонностью к живописи.

– И буфет закрыт, - довершила описание трагической действительности Кейси.
– Осталось только колоколам зазвонить.