Я и не знала, что это туннель. Ну, как труба. И когда вот мне показывается, что я должна по этой туннели пойти, и как я испугалась. Думаю: «Господи! Как я тут пройду?» Темно, страшно. Думаю: «как же я одна там буду проходить?». А мне вот эта сила говорит: «не бойся, ты должна пройти!» И я пошла. Что мне было делать? Иду, и страшно мне, но шла. И когда я до конца прошла, этого туннеля, ну, точно, как туннель, там света не было, ничего, то оттуда уже показался мне свет яркий. И я так обрадовалась. «кто-то будет уже здесь, – я думаю. – Или была уже ночь, а теперь уже светло стало? День наступил, значит, слава Богу!»

И когда я вышла с этого, ну туда уже, была… там так сверкает! Такой свет яркий, да, что глаза мои ослепились. И я глаза зажмурила, и слышу голос с левой стороны… Женщина мне говорит: «Люба, здравствуйте!» И я так глянула на нее, смотрю, стоит женщина пожилого возраста, невысокого роста, полненькая такая. И я так обрадовалась: «Господи, как хорошо, что Ты кого-то мне прислал!»

И вот она говорит: «меня за тобой прислали». И она ко мне подходит, и я к ней. И она меня взяла под ручку с левой стороны, и мы пошли. А я спрашиваю: «куда ж мы идем?» Она говорит: «вот туда надо идти, куда тебе надо идти. Я тебя туда доведу». И идем. Идем, и там такая же вот неровная дорога. Бугорки там еще, по-моему, больше были. Потому что я сильно падала. Упаду, они меня вот так поднимает (показывает), за собой тащит. Мне так плохо… Почему это со мной происходит? Куда я иду? Непонятно, где я была.

А она меня все тащит вперед. И мы идем, в общем, с ней. Идем, идем. Смотрю, мы идем по этой вот тяжелой дороге (дороге там, не дороге), просто разбитая дорога. А вот с правой стороны, смотрю, появились народ многочисленный. Много-много людей там было. Шоссейная дорога, даже сейчас я вижу. Я так обрадовалась! Как хорошо, что люди появились, народ, теперь мне уже не страшно, нечего мне бояться. И вот, когда они по ней идут, по этой шоссейной дороге, ну, как асфальтированная дорога, вот, и я ей говорю, своей спутнице: «ну что ж мы тут мучаемся и идем по этой вот трудной дороге, разбитая дорога, бугорки, падаю я». Я не могу, мне плохо было. Я же сильно болела, и я не могла идти, мне так плохо было.

А она вот так отдернула (руку), и говорит: «а тебе нельзя. Нам не по этой дороге надо. Эти люди еще когда, – говорит, – придут. Эти люди тоже туда идут, но они еще когда туда придут, неизвестно. Они еще, – говорит, – долго будут идти. А тебя сейчас ждут». И я когда посмотрела на них, думаю: «что же они долго так идти будут?» Столько там народу, да, и я когда на них глянула, там увидела очень много знакомых. И даже близко знакомых. И когда вот мы их уже прошли, мы же быстро прошли, я еще так оглянулась на них, и они, правда, шли вот так с замедленной скоростью, вот (показывает). Медленно-медленно.

На самом деле они когда придут, неизвестно, это один только Бог знает. А мы пошли… Вот уже года два прошло, наверное, и вот знакомые, не один, а там несколько было, кого я знаю, они на том свете сейчас. Оказывается, как мне объяснила вот эта спутница моя, что все туда идут, народ. Бессмертной жизни нет, но у каждого свое время, свой час, от этого никто никуда не денется. Это уже мне потом объяснила она.

И, таким образом, пошли мы дальше. Идем, идем, мучаемся вот так, и дошли до места, где нам надо было перейти мост. Вот мост там, пропасть. И она мне сказала, что вот этот мост нам надо пройти. И я, когда глянула на этот мост, и вот такой узенький мост (показывает), и перепугалась, и думаю: «ой, там внизу пропасть и темнота». И думаю: «Боже, я туда упаду если, кто меня еще найдет?» А она говорит: «не бойся!»

Я пока так думала, она меня уже перевела через этот мост. И мы когда очутились на той стороне уже, самое удивительное вот тогда со мною случилось. Вот эти все мои болезни, страхи, ну, что у человека бывает, все осталось вот с этой стороны, по ту сторону моста. Туда ничего не занесла я. Чтоб понятно было: никаких страхов, никаких болезней. Я стала, как вот этот пушочек, правда, легкий. Мне так легко стало, и так мне хорошо стало на душе, из моей головы выскочило все буквально. Все, я уже этого ничего не помнила, всего, что со мною было раньше. И меня вот это удивляло, вот это состояние. Думаю: «как же это? Что со мной произошло? Как мне хорошо и как мне легко!»

И я вот еще когда глянула на это место, куда мы перешли, и тут тогда вообще было удивительно. Там все было зеленое: и с этой стороны, и с этой (показывает). Трава была вот такой высоты (показывает). Смотрю, бесконечная, конца не было, такая там красота. И в этой траве разные-разные цветочки красивые. И они так пахли, вот, благоухали. Но я тогда не понимала, что такое благоухание… просто мне было удивительно, приятно. На Земле я такого никогда не видела, и, вообще, такую траву никогда не видела. И у меня глаза разбежались вот так (показывает). И забыла, что со мной происходило. Еще когда увидела вот этих мелких птичек, как они там чирикали и прыгали. Это вообще, природа, ну, это так не передать словами. Это если не увидеть их, так не передашь.

И я вот это все хочу увидеть, а эта спутница меня тащит. Ну, что надо идти, мол. И пошли мы, конечно. И вот как мост был узкий, так и вот эта тропинка там была узенькая. И вот по этой тропинке мы шли. Я думаю: «вот сейчас на траву наступлю и испорчу, и меня кто-нибудь будет ругать, наверное». Жалко было даже, чтобы наступить, такая красота.

Мы с ней пошли, идем, и она меня ведет. И я говорю: «ну что это за страна? Такая здесь красота, – говорю, – такого у себя на земле, там, где я живу, такого я никогда не видела. И спросила: «Господи! Ну, где я нахожусь? Ну почему она мне не говорит, где я нахожусь?» И она мне говорит: «вот когда я тебя приведу туда, куда тебе надо, тогда ты и узнаешь, где ты находишься. А сейчас нам надо идти». Ну что мне было сказать?