Глава 3. Горный гамбит. Зоопарк

Бог создал каждое существо, которому принадлежал свой зверь. Они жили в различных мирах и никогда не должны были соприкасаться, бог не учёл одного, что найдутся умельцы и совместят разум этого построения, создав таблицы неделимости. Если вписать в них имя, таблицы сами находили двойника и получался резонанс мозговой деятельности. Появлялось одно целое на оба мира, способное решать задачи, переходящие в своём исполнении за грань разумного, нарушая баланс вселенной, рождая прогресс сознания в существах, живущих в этих мирах. Всё это можно было сравнить с зажжённой спичкой. Имя, занесённое в таблицу, зажигало спичку, и она горела, пока не обжигала пальцы и могла спалить оба мира, и только вычёркиванием имени, можно было добиться равновесия сил. Владельцем имени система пренебрегала, он изгонялся из жизни, или из истории, либо продолжал своё сосуществование, системе было безразлично, она добилась своего, разделив человека и зверя, раскидав их по мирах. Балу не знал этого, он пытался понять того, кто закинул его в этот мир в виде длинноносого животного. Зачем? Этот вопрос высверливал Яшке мозги. Что он сделал не так? За что бог наказал его? Балу внешне выглядел добродушным и невозмутимым, но внутри… кипел, разбрызгивая огонь недоразумения. Злости не было, нет… была обида, не заслуженная боль.

***

Никто не знает, кто предложил послу Воздушной страны, сделать передвижной зоопарк. Говорят, это получилось экспромтом. И в принятии этого решения был замешан спор двух высочайших коллекционеров животных. Экс герцог, в чьём замке произошли эти события, рассудил спор неординарным решением. Пусть весь мир увидит ваших животных, только так мы узнаем, чья коллекция богаче и экзотичней. Каждый город, принимающий зверей, должен был иметь ограждённый вольер, обеспечить зоопарку достойную охрану и питание. Создавалась лаборатория, для проверки на отсутствие ядов. Это несомненно был риск, и опасности подвергались, прежде всего животные. Руководство городов знало, что смерть любого животного, в лучшем случае, стоила бы места градоправителям, а в худшем…, лучше и не предполагать. В этих коллекциях были представлены настолько редкие образцы животных, что некоторые из-за меры безопасности, скрывая информацию о их присутствии на этой планете, не внесены в атласы фауны этого мира. Одних только птиц-оракулов с человеческими головами, укус, которых смертелен для любого существа планеты, перевозили в фургонах с тройной степенью защиты. Градоправители шли на все условия, ибо знали, что прибыль, многократно перекроет все затраты, и позволит решить те проблемы, которые из-за нехватки денежных средств отлаживались на потом. Балу узнал, что попал в число избранных, от Рои. Он уже приготовился к длительным переходам по горным дорогам стран содружества. Он радовался переменам в скучной жизни животного. Увидеть мир – это была мечта Яшки. Правда многие из его друзей не поддерживали энтузиазм балу. Время от времени, в вольере происходили диверсии, погибали животные, менялся состав охраны и расследование заходило в тупик. В этом можно было обвинить всевозможные тайные общества, самих коллекционеров, которые из зависти и невозможности обладать каким-либо животным, готовы были уничтожить его, за то, что хозяин отказался продать, понравившийся ему экземпляр. Никто не знал, чьих рук это дело, охранники несколько раз ловили злоумышленников, но те предпочли смерть – секрету, кто их послал. Причём умертвляли себя различными способами, охранники даже не успевали к ним приблизится. На птиц-оракулов покушение осуществлялось регулярно, один раз в три месяца, наемные убийцы спешили в лапы смерти, не понимая абсурдности своего задания. Птицы-оракулы вычисляли и сдавали убийц охране, они сдавали и того, кто затеял эту вечную охоту. Но его имя боялись произносить все, это было табу для этого мира, какое бы ты положение в нём не занимал.

–Знаешь балу, как тебя назвали оракулы? Я поднял свои глаза. – Они назвали тебя аналитиком! Я ещё тогда не знал такого слова, и считал, что птицы обзываются, насмехаются надо мной. Хотя я ничего плохого им не сделал. А, ещё они назвали тебя Улыбкой сфинкса! – Кого? Я уже начал злиться, Роя о сфинксах ничего не знала, не знала и Галани. Я спрашивал. Оракулы надо мной издевались, называли такими именами, о которых никто не слышал. Утром я разминал ноги, но моему удивлению не было предела, когда после завтрака меня погрузили на бронированную платформу, причислив, к особо ценным животным, приставив охрану с оружием для моей особы. Я почувствовал себя королём! В платформу впрягли наших Гуров, они медленно тянули её по дороге, я сквозь бронированное стекло наблюдал за тем, что твориться в округе. Роя со своим кланом скакала по просохшей от росы дороге, поднимая пыль. Вокруг нас были горы, и мне, чтобы усмотреть, что твориться вверху приходилось вытягивать шею. Я первым увидел горных бандитов, которые стояли у огромных камней и успел предупредить охрану. Гуры стали и перегородили проход. Остановилась колона и спереди и сзади нас. Каменная лавина снесла участок дороги в начале пути, но не зацепила наш конвой. Вскоре мы услышали шум камнепада за нашей спиной. Наверное, это была цель убить нас, но так, как замысел не удался, то решили уничтожить нас голодной смертью. Мы остались на дороге, между двумя обвалами, вернее между двумя пропастями, сделанными этими обвалами. Зажатыми вертикальной горной стеной. Альпинистов между нами не было, здесь не знали и слова такого. Если бы не фильмы, которые я смотрел на Земле, то и я никогда бы не знал. Верёвки у нас были, верёвок было валом, но как из них делать мосты, никто не знал. Стукнули входные двери, люди собрались возле платформы, как раз подошли разведчики, посланные в обе стороны дороги. Собрался совет. Еды для животных взяли на сутки, а про воду забыли. Среди нас были общепризнанные водохлёбы, которым каждый час необходимо было контролировать температурный баланс тела. Расхлябанность всегда была хуже вредительства. И если голодную смерть можно было терпеть несколько дней, то без воды, через несколько часов, все сами будут бросаться в пропасть. Опять стукнула и открылась входная бронированная дверь, сильные руки охранника втащили на платформу Галани – дочку посла. Она плакала, подошла ко мне: – Яшка! Милый мой балу! Я не хочу умирать. Я знаю, ты умный, умнее многих из нас. Сделай что-нибудь. Я прошу, ну, сделай что-нибудь. И ребёнок в рыданиях стал на колени. В ожидании чуда, что у балу вырастут крылья, и этот длинноносый колибри унесёт её в сказку, подальше от этих злых погонщиков. Охрана не слышала нашего разговора. Чем хорош ментал, тем, что его можно настроить на диалог и отсечь любопытных слушателей. Я попросил девочку, чтоб меня выпустили. Мне надо было подумать. Галани распорядилась. Я медленно спустился с платформы. Ноги почувствовали твердь дороги, я размял застоявшиеся мышцы. Мысль пришла нежданно, я ещё не успел её захватить, обкатать. Я кажется нашёл выход. Это было тяжело, но это был выход и возможно для всех. Я достал девочку с платформы, вытер слёзы на её лице, и спросил: – Галани, ты не боишься высоты? И поделился с ней моим планом. Она запрыгала от радости и поцеловала мой нос. Со стороны это выглядело, одновременно, и комично, и кощунственно. Весь зоопарк уже смирился со смертью, а балу с дочкой хозяина обнимашки устроили. Я произвел необходимые расчёты, выбрал скалу пониже и сказал малой, чтоб держалась за шею покрепче и в следующий миг, применив мастерство естественной телескопии, забросил её на вершину скального массива. Галани осмотрелась и захлопала в ладоши, перед нею было плато. Вскоре мне пришлось работать подъёмным краном, перемещать людей и лёгкое снаряжение, организовывать с помощью верёвок подъём животных. Бронированную платформу и спецсредства защиты пришлось оставить здесь. После того как подняли обеих Гуров, последним подняли меня. Мы стали лагерем на плато, недалеко от края скалы. Надо было отойти от стресса и отдохнуть. Скарлы обследовали местность, пока паслись, нашли два родника. И только тогда, мы почувствовали, как хотелось пить. Роя смеялась и поила меня с чайника, у этого балу, была неправильная физиология, нос не помещался в родник, и не давал напиться животному. Роя говорила, что я, не правильно делаю, нужно опустить нос, втянуть в него воду и, подняв голову вылить её в рот. Не знаю, может где принято пить носом, но я не привык. Утром начальники пошли к оракулам, им не понравилось это нападение, что оно было тщательно спланированно ни у кого не вызывало сомнения, но что нам ждать дальше. Мне не часто приходилось общаться с птицами, но они, ссылаясь на то, что им запрещено, напрямую, говорить пророчества. Их можно изменить, что приведёт к смерти птицы. Птицы могут только намекнуть, на некоторые обстоятельства. Они сказали людям, чтобы те выбрали вожака на время похода, чтобы звери тоже приняли участие в голосовании. После обеда был сбор, в голосовании в ход пошли камни. В руководители было выбрано несколько имён, и только после второго круга голосования можно было дать самоотвод. Среди имён было названо и моё. Притом выдвинули его люди, набранные специально для управления зоопарком. После второго круга голосования осталось два имени: моё и одного из оракулов. Я уже хотел дать самоотвод, но птица быстрей выбросила камни в пропасть. Раздались, сначала недружные, потом всё громче, переходящие в овацию хлопки. Меня все поздравляли, но радости у меня не прибавлялось. Руководить, когда против тебя ведёт войну тайный противник, это неблагодарный труд. Питания осталось мало, хорошо, что кроме птиц и людей, все остальные были травоядными. Проблему с мясоедами мы решим в ближайшем городе, травоядным разрешено обносить всё, что они посчитают съедобным. Для запасов воды мы набрали свободные цистерны. Я попросил Рою найти того, кто будет заботится о продовольствии и запасах. В зампотылы она сагитировала одного из Гуров, он всегда боялся остаться голодным, она немного скорректировала его страх, теперь он боялся, что останется голодным весь отряд. Примитивное решение, но мне за всё время существования нашего странного боевого подразделения, ни разу не пришлось, чем-то упрекнуть Гура. Он с честью справлялся со своими профессиональными обязанностями. Это был непревзойдённый мастер военной логистики.

Конец ознакомительного фрагмента.