– Вы хотите сказать, - медленно произнес Малдер, - что это не была маленькая вспышка?

Лихорадочный блеск в глазах Куртцвайля усилился.

– Я хочу сказать, что это не был вирус Ханта.

Внезапно с улицы долетел вой сирены. Пока патрульная машина проезжала мимо, доктор и Малдер вжимались спинами в сырые кирпичные стены. Когда машина проехала, Малдер прошипел:

– Так что это было?

Куртцвайль посмотрел на свои руки и наконец сказал:

Р - Когда мы с твоим отцом в молодости работали на военных, нам довелось принять участие в одном проекте. Нам говорили, что это биологическое оружие. Вирус. Ходили разные слухи о...
– Доктор замялся, подбирая слова.
– О его происхождении.

Малдер вновь нетерпеливо покачал головой. Ему уже начинала надоедать эта игра. Бесспорно, развивающие игры хороши... в определенном возрасте. Но сейчас - не время. Не время и не место. Хватит. Терпение на исходе.

– Отчего погибли те люди?
– резко спросил он.

– Отчего они погибли, я даже не берусь описать!
– ни с того ни с сего взорвался Куртцвайль.
– Для меня это не просто повод для беспокойства. Речь идет о том, что нас ждет в будущем!

Малдер холодно посмотрел на него. Этот "друг отца" ведет себя как слабонервная барышня. Явно истероидный тип. Или - снова игра? Провокация? Как бы то ни было, сейчас следует вернуть разговор в деловое русло. Малдер с преувеличенной небрежностью пожал плечами:

– Об этом я и без вас скоро узнаю.

Но Куртцвайль, казалось, его не услышал. Забыв об осторожности, доктор уже почти кричал, и слова его эхом отдавались в пустом переулке.

– То, что убило этих людей, не может быть описано в обычных медицинских терминах, - с горячностью продолжал он.
– Боже мой, наши мозги просто не в состоянии представить себе что-нибудь более сложное, чем вирус Ханта! Это вне наших знаний! Оно - за пределами всего! У нас нет для этого определений, и мы не можем даже предположительно сказать, во что это выльется в будущем. Как это будет распространяться, как повлияет на окружающую среду...

Куртцвайль вдруг замолчав, сжав руку в кулак.

– Чума?
– также спокойно уточнил Малдер. Доктор покачал головой, скривил губы.

– Чума, которая положит конец всем другим разновидностям чумы, агент Малдер, - прошептал он.
– Беззвучное оружие для тихой войны.
– Он снова покачал головой. На лбу проступила испарина.
– Намеренное и направленное освобождение из-под контроля паразита, которому все равно кем питаться, вируса, от которого у нас до сих пор нет лекарства. Нет! И не будет! Ты понимаешь, малыш? Они работали над этим в течение пятидесяти лет.
– Он ударил кулаком воздух, чтобы подчеркнуть всю значимость сказанного, и Малдер заметил, как побелели у его собеседника костяшки пальцев.
– Пока все остальное население мира боролось с подонками и коммунистами, эти люди тайно договорились о запланированном Армагеддоне.
– Доктор тяжело дышал, и глаза его горели безумием.

Малдер нахмурился. Похоже, не провокация. Старик действительно вне себя от страха.

– Договорились? Как это?
– переспросил он.
– Я вас не понял.

– А мне казалось, ты понимаешь.
– Куртцвайль поджал губы.
– Расписание уже составлено. Все продумано до мелочей. Все! Это произойдет в праздник, когда большинство людей будет на улицах или в общественных местах. Они будут гулять, отдыхать, радоваться жизни... Жизни... Когда наши народные избранники тоже будут на отдыхе или вообще уедут из страны. И вот тогда-то, малыш, и разорвется бомба. Не чета той, что была в Далласе. Другая. Смертоносная и страшная. Президент объявит чрезвычайное положение, вследствие чего все федеральные службы и само правительство перейдет в подчинение Федерального Агентства по Контролю Чрезвычайных Ситуаций. ФАКЧС, агент Малдер. Тайное правительство. Вот так-то вот, малыш...

Малдер присвистнул.

– А еще говорят, что параноик - я.
– Он криво усмехнулся.

Но Куртцвайлю явно было не до шуток. Игнорируя деланно беззаботный тон Малдера, он отчаянно затряс головой.

– Что-то у них пошло не так... Не так, как было задумано... Случилось нечто непредвиденное.
– Он устало посмотрел на агента ФБР и сказал почти спокойно: - Возвращайся в Даллас, агент Малдер, и копай. Копай, малыш, ищи! Это - твоя работа. И не дай Бог тебе потерпеть неудачу. Иначе мы, как и все остальное население страны, узнаем обо всем уже тогда, когда будет слишком поздно. Я надеюсь на тебя, Малдер!

Куртцвайль помолчал с минуту, разжал кулаки, сунул руки в карманы, повернулся и быстро пошел по переулку. Сгорбленная тень в темном ущелье домов. Хруст битых бутылок. Вонь городских задворков.

Малдер смотрел ему вслед, разрываясь между тревогой, недоверием и подозрениями: очевидно, старик сам собирается влезть в это дело и тогда... Ох, каких он может наломать дров. Наконец Малдер решился.

– Как с вами связаться?
– крикнул он вслед удаляющейся фигуре.

– Никак, - не оборачиваясь, бросил Куртцвайль.

Малдер бросился вдогонку, на ходу вытаскивая из внутреннего кармана сотовый телефон.

– Вот, - с трудом выговорил он, задыхаясь от бега.

Куртцвайль остановился, посмотрел на него. Его зрачки расширились, щека нервно дернулась, и Малдер четко узнал на лице доктора ту смесь фанатизма и страха, которая отмечает истинную и прогрессирующую паранойю. Он сунул Куртцвайлю телефон и погрозил пальцем.

– Только, чур, не звонить на Гавайи.

Агент ФБР повернулся и молча зашагал назад, к свинцовому тротуару Коннектикут авеню. Военно-морской госпиталь