Управляющий помог мне спешиться, а горничные проводили в покои принца, откуда выходили, скорбно покачивая головами, королевский лекарь, маг и астролог. Никто из них не знал способа облегчить участь Дарнелла. Я замерла на пороге, страшась сделать шаг.

— Спаси его, — попросила королева, отходя от постели. — Никто ничего не может. Только ты. Я сначала была против тебя, не понимала, что время моих решений уже прошло. Теперь выбор должны сделать вы сами. Прошу, спаси моего сына.

— Я хочу, — ответила я, но горло сдавило, и говорить получалось с трудом. — Я хочу его спасти, но не знаю как. Что мне нужно сделать?

— Никто тебе этого не скажет, — покачала головой Джорджиана. — Прости меня. Простите меня…

Она вышла за дверь, и я осталась одна в полутемной комнате. Одна, не считая Дарнелла, неподвижно лежащего в постели под балдахином. Тонкая белая ткань, собранная аккуратными волнами, навевала неприятные мысли о погребальном саване. Я подошла ближе — широкая полоса света падала на принца, безжалостно подчеркивая неестественную бледность и заостренность застывших черт лица. Он был как спящая красавица из сказки, только настоящий. И почти мертвый.

Я поняла это, когда отвела в сторону ворот его рубашки. Серые трещины покрывали грудь, плечо, всю левую руку до кисти и уже обхватили левый бок. Я не думала, что все настолько плохо.

— Эй, — позвала тихо, — ты меня слышишь? Это Полина. Я пришла.

Он молчал и не шевелился, даже ресницы не дрогнули. Я сжала кулаки.

— Я не знаю, что мне сделать, чтобы тебя спасти. Я правда не знаю, но я готова на все, чтобы тебе стало лучше. Ты мне веришь?

Принц оставался все таким же неподвижным и холодным, и я заплакала. Тоненько, жалобно, совсем некрасиво. Почему нельзя просто взмахнуть волшебной палочкой и сотворить чудо? Почему хорошие люди должны страдать, а плохие — безнаказанно делать гадости? Почему нельзя быть с тем, кого любишь, ибо вы не просто разные по характеру или происхождению, но из разных миров? Я вытерла слезы кулаком и заревела снова, еще безутешнее прежнего.

Нет, хватит. Распуская нюни, я никого не спасу.

— Когда ты очнешься и станешь таким, как был, я покажу тебе свой мир и познакомлю с родителями. Они хорошие, и брат тебе тоже понравится. — Я заставила себя улыбнуться. — Мне не нужен трон, короны мне вообще не идут, так что вряд ли смогу стать твоей женой. Знаешь, я вообще-то о замужестве только сейчас серьезно задумалась. Из-за тебя…

Я наклонилась и поцеловала холодные твердые губы. Дыхание едва ощущалось, и мне казалось, что я целую статую, а не человека. Но это все еще был Дарнелл, а я все еще боялась признаться… Хотя…

— Я люблю тебя, — прошептала и погладила бледную щеку. — Моей любви должно хватить на двоих. Это больше не соревнование с ценным призом и не обещание подруге. Я тебя полюбила такого, какой ты есть. И если моя любовь не сможет тебя исцелить, тогда я не знаю, что такое любовь.

Вышла из комнаты, тихо притворила за собой дверь. Я сделала все, что могла, и, если этого окажется недостаточно, в этом лишь моя вина.

Трое суток прошли в сплошном тумане — что день, что ночь, все едино. К Дарнеллу почти никого не пускали. Я вроде бы гуляла, ела, разговаривала со знакомыми, но была как во сне и не могла проснуться. Это походило на затянувшийся кошмар.

На четвертый день после ужина я отправилась погулять в саду и, как в предыдущие три дня, вышла к неработающему фонтану с двумя скульптурами на постаменте. Они притягивали меня, я знала, что Ирвин тоже сюда приходит, просто мы старались друг с другом не встречаться и давали друг другу возможность побыть в одиночестве.

Итак, я пришла и первым делом увидела Саану, которая сидела на бортике фонтана и плела венок.

— Эй! — Я в мгновение ока оказалась рядом с ней. — Что ты здесь делаешь?

— Плету тебе корону, — ответила она. — Наклонись-ка.

Я зачем-то подчинилась, и эльфийка надела мне на голову венок.

— Вот так гораздо лучше, — удовлетворенно сказала она и улыбнулась. — Я пришла попрощаться. Больше меня здесь ничто не держит.

— А как же принц? Я думала, ты пришла, чтобы помочь ему.

— Я уже говорила, что это магия другого порядка. Здесь не может быть обратного заклинания или чего-то подобного. Только то, что у вас, людей, в душе.

— Я все еще не понимаю.

— А тебе и не нужно понимать. — Она спрыгнула на землю и положила ладони мне на плечи. — Тебе нужно чувствовать.

Эльфийка отошла, помахала мне на прощанье рукой и исчезла. Я моргнула, а ее и след простыл, поминай как звали. Вернулась к крыльцу и увидела, что в окнах комнаты принца горит свет. Это могло означать только одно — что-то изменилось. Только в какую сторону…

Я подхватила юбки и побежала, перепрыгивая через ступени и расталкивая зазевавшихся слуг. На повороте меня занесло, я больно ударилась плечом о стену, оттолкнулась от нее и побежала дальше. Возле спальни никого не было, и это еще сильнее напугало. Я буквально выбила дверь, ворвалась в комнату и угодила в широко распахнутые объятия.