Голос времени
вернуться

Иванова Людмила Ивановна
Шрифт:

Солдат России

Я пыль отряхну от потёртых сапогИ вспомню Высоцкого несколько строк.Холодной воды родниковой попью,Я многие вёрсты прошёл без дорог,Прошёл, потому что Россию люблю!Где пеплом, где рожью покрыты луга.Я верен присяге, живучий пока.Присяду – печали свои утолю.Да, грешен, стрелял прямо в сердце врага,Стрелял, потому что Россию люблю!Мне холод – не холод, мороз – не мороз.Я нёс и несу свою судьбу всерьёз.Солдатские ритмы чеканю в строю,Я кожей своей к гимнастёрке прирос,Прирос, потому что Россию люблю!Ладони дымятся, мозоли горят,Растёртые в кровь о затвор и приклад.Я к русским святыням склоняю главу,Я, Родина, твой гражданин и солдат.Я – твой, потому что Россию люблю!

Солдатские души

За ночными окошками снежно,Огоньки чуть искрятся во мгле.Это души солдатские нежноНас коснулись, живых на земле.Это души погибших служивых –Заходите, пожалуйста, в дом!Люди, встаньте! Встречайте незримых,Но таких бесконечно любимых,Тёплым хлебом, парным молоком.Тяжела ты, солдатская доля –Сам Господь вас берёг, да не спас,Материнское горюшко-гореНе осушит заплаканных глаз.

Обратная дорога

Все мысли о тебе, обратная дорога:Ведёт и в дом, и церковь, и альков.Дорог солдатских на планете много,По ним солдат всегда спешить готов.Дороги той не сыщет навигатор,И полем не проторена тропа.Она – судьба, надежда и утрата –Дорога возвращения солдата,Который знал: окончилась война,По ней несёт он к дому ордена.К военным будням нет назад возврата,И в мирной жизни будни не просты.Солдату видятся погибшие ребята,И от садов – потухшие костры.Солдат спешит. Его душа распята –По всем дорогам чёрные кресты.Не знает он, что ждут его погостыРодных и близких. Он давно в пути.Ещё всё горе у солдата впереди.А кирзовые сапоги уже истёрты,Ему ещё идти, идти, идти…Господь Всевышний, отложи заботы,Солдату помоги осилить версты,Судьбину помоги перенести.

Вдова

Полевые травы с цветамиЕй охапками собиралИ пылающими губамиДорогое лицо ночамиПоцелуями покрывал.Он с распахнутыми рукамиПрибегал, запыхавшись, в дом,Даже куртку снять забывая,Косы русые жадным ртомЦеловал, на ходу снимаяБлузку, вышитую крестом.Точно так спешил к ЖозефинеБонапарт, любовью горя.Утопал в любви, как в пучине,Не снимая шпагу с ремня.В коммунальной квартире скромнойОбнимала жена, шепча:«Ну, куда спешишь, неуёмный,Ну, чего торопишься зря?»На заре покинул влюблённыйНедолюбленную жену.Светом утренним озарённыйНавсегда ушёл на войну.Чёрной шалью вдова покрылаПостаревшее в ночь лицо.Перед образом положилаПозолоченное кольцо.А у сердца она носилаОпоздавшее письмецо.Слёзы горькие ночью луннойНа иссохших губах дрожат.Сколько сильных, влюблённых, юныхПод родимой землёй лежат!Невозможно умом человечьимОсознать боль утраты той,Звёздный путь бесконечный, Млечный,Да огонь на Могиле ВечнойСторожат их сон и покой.

Покаяние

Колышет в поле ветер синий лён,Лежит под ним погибший батальон,А вдоль дорог с судьбой наединеСедые матери склоняются к земле.Им, постаревшим, не забыть войнуИ сыновей, погибших за страну.Плывёт над миром покаянья стон –Война не знает пышных похорон.В полях бушует юная весна,Ей, молодой хозяйке, не до сна,Она всем неутешным каждый годСвои тепло и нежность раздаёт.Ей откликаются шальные соловьиМажорным хором страсти и любви.А нам, живым, чем искупить винуЗа материнскую судьбу и седину?Чем ваши боли можно утолить?Каким святым о здравии молить?Как слёзы, по берёзовым стволамСтруится сок к склонённым головам,И слышен шелест в молодой листве:«Простите нас, живущих на земле».Я на свою заветную межуВенок цветов весенних положуВсем тем, уснувшим вечностью во мглеВо имя новой жизни на земле.В весеннем расцветающем краюЖива моя, пусть малая частица,Я с вами, кто стоял в одном строю,И жизнь, и кровь расходуя своюЗа мир, в который вам не возвратиться.Война не знает праздничных знамён.Плывёт под небом покаянья стон,Звучит набатом колокольный звон:«Простите нас, погибший батальон».

Женщинам – воинам Великой Отечественной войны, живым и павшим

Женщины нежные, ликом пригожие,В «адово пекло» судьбою заброшены,Девушки – женщины – воины, кто же Вы?Рученьки белые Ваши застужены,Кудри и косы неровно подстрижены,Шапки-ушанки на брови надвижены,Но гимнастёрки всегда отутюжены!Женщины-воины, как же Вы выжили?Как же Вы жили и тяготы сдюжили?Ноженьки были не весть чем обмотаны:Марлей, тряпицей, портянками с ботами,Грубой «кирзой» ли, бинтами с галошами?Русские женщины-воины, кто же Вы?В танках, теплушках, землянках горевшие,Счастье – любить! обрести не успевшие,Порохом, дымом, соляркой пропахшие,Гильзы, снаряды, приклады державшие,Снайперским выстрелом цель поражавшие.Девочки-девушки, враз повзрослевшие,В годы Великой Войны поседевшие,Ныне живущие, чудом спасённые,Павшие ранее, не побеждённые,Грубыми стали от вечной усталостиДевичьи спины, не знавшие жалости –Стоит жалеть ли об этакой малости?Счастьем и злом Ваши жизни оплачены,Станы солдатскими ре мнями схвачены,Женской любви океан нерастраченный!С душами чистыми, Вы, как «бестужевки»,Как «декабристки» сибирскими стужами,Жили на нарах в землянках завьюженных,Родины голос – он был Вашим суженым!Тёплых постелей годами не знавшие,В русские зимы в полях ночевавшиеИ побеждавшие! Смерть победившие!Родину-мать больше жизни любившие!В топях болотных, в снегах леденевшие,От канонад боевых онемевшие,Хрипом последним зовущие, павшие,Но от присяги не отступавшиеИ идеалы свои не предавшие!Северный ветер по просекам стелетсяИ осыпает лесную смородину,Тихо в землянке огарочек теплится,Дочка мечтает, как с мамочкой встретится,Молится мама за дочку и Родину.Всполохи, вспышки… А в ноченьку тёмную –Час передышки – пора новолуния,Девушка-воин, как птица бездомная,Спит на лафете, устав от безумия.Спать бы ей дальше на зореньке сладостноИли забыться счастливым видениемИ наслаждаться блаженно и радостноТихим покоем душевного пения…Грохот орудий и утром, и вечером –Нет вечеров ни весенних, ни песенных,Наши зенитчицы грозно и яростноЗалпами бьют по взбесившимся «мессерам».В небо «глядят» батареи зенитные –Грозные жерла для залпов открытые…В русских просторах сгорают забытыеС чёрными крыльями «мессеры» сбитые.Русские девушки – женщины – воины,Славы и памяти вечной достойные,Ваши усилия, Ваши старания,Ваши ранения, Ваши страданияГоры сдвигали, броню пробивали,Вы, умирая, – Победу ковали!Женщины – воины, девушки – лётчицы,Грозных «катюш» и зениток наводчицы,Снайперы, «сёстры», стрелки, переводчицы,Связистки, врачи и радисты-разведчицы –Всё одолели: все тяготы, бедыРади Великой и общей Победы!Голосом Родины Вы были движимы,Жили под пулями, чудом, но выжили.Пусть «кино-дивы» «рыдают» от зависти,И голливудские «стонут» красавицы,Что «амазонки»? – Тягаться им в Вами ли?Женщины русские – Вы в нашей памяти!Мы – поколение Ваших заветов –Правда истории знает об этом!

Мать

Который год она молилась?Готова жизнь свою отдатьЗа сердце сына, чтоб забилось –Молилась любящая мать.Неся во Храм земные беды,Мать перед образом святымЖдала и после дней ПобедыТого, кто вечно был любим.Ни звуком громким и ни словом,Платком скрывая седину,Всем ликом скорбным, темнобровымКляла ненастную войну.Душа от горя истомилась,Спалило женскую красу.Лампадка ладаном курилась,А звёзды падали в росу.

Солдат Сергей

Шёл сорок пятый. Ранняя весна.Под сапогами русского солдатаЗемля сжималась, но ещё жилаПод кровью, болью, потом, матом.Солдат Сергей, студент из Костромы,Неделю шёл с пехотой, как тараном.Кирза сапог его, что кандалы,Давила ноги по кровавым ранам.Земля врага. Вот перед ним какая!Ухоженные Рейна берега.Что не сгорело, тихо догорая,Потрескивает искрами слегка.У низенькой ограды, как застылаС ребёночком немецкая вдова.«Зольдат, сюда. Нет хлеба.Хлеба, мыла».Солдат присел на мокрые дрова.Скрутил табак в тугую самокрутку.Курнул затяжку, может быть, и две.Задумался на малую минуткуИ подошёл к испуганной вдове.Вошёл солдат в её жильё по воле.Просторно, чисто, белая кровать.Снял сапоги. Кровавые мозолиТа фрау стала молча бинтовать.Свой вещмешок – на стол. Она восторгаСкрыть не могла. По прошлым временамВ нём продуктовый склад Минвоенторга:Хлеб, масло с маргарином пополам,Тушёнка, мыло, даже шоколад.А как мальчонка был сгущёнке рад!Чуть передышка – и рассвет уж ясен.Потупив взор, немецкая вдоваСергею шепчет: «Русс, ты есть прекрасен.Я – фрау Эльза. Я ещё жива».Сергей запомнил. Пред рассветным часомОт канонады вздрогнула земля.Пустые рюмки, пахнущие квасом,И бесконечный ужас бытия.Под голубым, струившимся атласомНа фрау Эльзе не было белья.Сергей запомнил то начало лета.Холодных глаз не сдержанный испуг,И двое, как Ромео и Джульетта,Не разнимали обожжённых рук.Они забыли тяготы войныИ ровно сутки были влюблены.Сергей ушёл. Ну, нет! Чтобы мояТак нагишом ходила без белья?Ну, нет! Вернусь, такому не бывать.Пусть так немецкая разгуливает б…дь.Ей напоследок бросил, не тая:«Солдат не любит женщин без белья».Сергей ушёл. А жизнь, – она сначалаСвой воскресила бесконечный бег.Коль выжил, к своему причалуПрибился каждый божий человек.Прошло безумие. Чуть задышалось.Зализывая раны от войны,Европа хорошела, наряжалась.И в блеске орденов и седины,Все ветераны бодрости полны.Года бегут. Всё зацвело привольно,И к грандиозной юбилейной датеЗасуетились, хлопоча довольно,Во Псковском инвалидном интернате.И музыка бравурная по праву.Но вот звонок из Кёльна.Да! Алло! А вам кого? Его?У нас сегодня праздничная дата!Какая-то там немка Эльза-фрауРазыскивает друга своего,Возлюбленного русского солдата.Не он искал. Она нашла его.На встречу с Эльзой сгорбленный старикНа костылях поднялся виноватоИ головой беспомощно поник.Когда увидели друг друга двое,Их тишина оставила в покое.И как-то грустно сделалось в палате.Раскрыла Эльза для него объятья.«Ты посмотри под шёлковое платье,Ведь я бельё одела дорогое».Смеявшись, плакала, по-русски говоря:«Солдат не любит женщин без белья».Окно, засиженное мухами, светилось.В окне две тени: он, а с ним – она.И ночь плыла, и майская луна,И молодость вернулась. Иль приснилась?Больное сердце Эльзы гулко билось,Когда одел Сергей Все ордена.А за стеной, в прокуренной палате,Фокстрот отплясывали лихо «Рио-Рита»,Веселье, видно, приурочив к дате.И, кажется, совсем уже не к стати,Вдруг поругались пьяно и сердито.