— Э нет! У меня другой голод, сладкого хочу!

— Кариес заработаешь! — Ольга сделал вид, что не понимает его намерений. — Да и вообще, голодный ты не осилишь десерта. Ничего не хочу знать! Немедленно в душ, а потом за стол. После ужина поговорим. Я сегодня со Станой гуляла, к Алише зашли, поболтали о том, о сём.

Сердце Салеха замерло, но он не подал виду.

— Моя жестокая жена! — в театральном горе он заломил руки. — Подчиняюсь твоему диктату и смиренно уползаю по струи живительной влаги, дабы смыть грязь и пот, который оскверняет твои эстетические чувства!

— Иди уж! — Ольга откровенно смеялась. Таким мужа она ещё не видела. Всегда серьёзный на людях, нежный наедине, он не показывал, что обладает ещё и чувством юмора. — Так и быть, на дорогу поцелую своего рыцаря. Но только один раз! — отбивалась она от исполненного энтузиазма Салеха.

— И что интересного было у Алиши? Аланни не было с ней? — Салех перебирал пальцы Ольги, поочерёдно целуя каждый, когда они утомлённые лежали рядом.

— Ты что к Творцу ревнуешь?

— Он же тоже мужчина… Красивый.

— Ох, Салех! — Ольга перевернулась на живот и посмотрела ему в глаза. — Когда же ты успокоишься? У меня есть только ты и больше никто не нужен. А у Аланни есть Алиша.

— Ну и хорошо. — он уложил Ольгу себе на плечо. — Олюшка, — нерешительно прошептал потом. — А ты ничего не хочешь мне сказать?..

— Хочу, но сначала помучаю. — Ольга откровенно смеялась, рисуя пальцем узоры на его животе. Она поняла о чём её хочет спросить муж, Салех всегда внимательно следил за её циклом. — Как ты думаешь, Руслан Салехович Умаров будет звучать хорошо? Или ты другое имя сыну приготовил?

Руки Салеха замерли, как будто их парализовало, тело напряглось, дыхание с хрипом вырывалось из горла. Ольга обеспокоено вывернулась из скрюченных рук и взглянула в лицо мужу. Оно было застывшим, словно смертельный ужас его сковал. Жили только глаза, в которых плескалась паника на пополам со страхом.

— Ну что ты, хороший мой, что ты… — она погладила его по щеке. — Ты дыши, дыши, только не волнуйся.

Она говорила тихо, нежно, ласково. Гладила Салеха по лицу, плечам, груди, целовала холодные губы. Очень скоро способность двигаться и связно мыслить вернулась к нему.

— Вспомнила… — уронил он, прижимая к себе самую любимую в мире женщину. — Когда?

— Когда инфор первый раз одела.

— И молчала…

— Молчала. Мне надо было в себе разобраться. Вы же все молчали как партизаны или откровенно врали. Знаешь, в первые минуты я готова была тебя разорвать на клочки. Ты вырвал меня из моей тихой, размеренной жизни, привёз к себе, шантажом заставил выйти замуж. Хорошо хоть в Академии учиться не запретил, но за мной таскалась твоя охрана. Я начала привыкать к такой жизни. Но там хоть было всё привычное, оставалась иллюзия того, что когда-нибудь, теоретически, я могла бы от тебя уйти, попросту сбежать. И вдруг обнаруживаю себя совершенно на другой планете, откуда мне нет дороги домой. И снова рядом ты. К нашему счастью ты в то мгновение сам был в инфоре, и я смогла посмотреть на тебя, вроде как бы со стороны, как на незнакомого человека, которого видишь в первый раз. Потом я вспомнила, как ты всегда заботился обо мне, баловал, буквально носил на руках. Ни разу я от тебя слова грубого не слышала, на все мои выверты и капризы ты отвечал нежностью и лаской. И мне стало так стыдно…

— Маленькая моя белочка… — Салех нежно поцеловал её. — Не надо, не надо… Я тебя люблю любую и всегда буду любить.

— Помнишь, я сказала, что люблю тебя? — Ольга нежными касаниями гладила его грудь.

— Помню… И не хочу забывать, если это правда…

— Правда. Ещё там, на Земле я поняла, что люблю, но что-то не давало мне признаться самой себе в этом. Алиша вычистила из моего сознания предрассудки и предубеждения, не дававшие мне наконец-то понять, что именно ты моя судьба. В тот момент, глядя на тебя, такого сильного, красивого, любимого, поняла, что хочу малыша. Нашего…

— Олюшка, спасибо тебе… За то, что простила, за то, что приняла… — он положил свою твёрдую и горячую руку ей на живот. — Малыш… Сын… Когда?

— Ещё не скоро. — Ольга засмеялась. — Срок совсем маленький. Всего двадцать три дня. Алиша сказала. Но ты не сомневайся, она ведь богиня, значит видящая.

— А я и не сомневаюсь! Я сейчас самый счастливый человек во всей вселенной. — он снова принялся нежно ласкать её. Но постепенно его руки стали всё требовательнее, поцелуи жарче, дыхание тяжелее. — Оленькаааа… — уже стонал он, прижимая её к своему телу.

— Салех, а почему нам пришлось уйти сюда. — ночь перевалила за середину, но они не спали. — Ведь здесь собраны те, кому иначе не выжить.

— За мной пришли с гор. — Салех успокоился и теперь ему хотелось поделиться прошедшими событиями. — Они потребовали тебя увезти в Чечню на попечение тамошнего муллы, чтобы заставить принять ислам и обычаи моего народа. А я должен был учить боевиков убивать мирных людей.

— И ты стал бы?..

— У меня не было бы выхода. Иначе они тебя убили бы. Но не просто перерезали горло или застрелили. Нет, сначала наиздевались бы всласть по всякому.