Шустрая!

Кивнув, я поплелась к своему шкафчику, стягивая мокрую от пота футболку, и морщась от того, что брючки прилипали к телу, противно скользя по коже.

Нет, я таких тренировок не выдержу, это точно!

Простояв под холодным душем с добрых пять минут, я все же заставила себя пройти к стеклянной двери, за которой угадывался силуэт подруги, которая расположила полотенце на верхней ступени сауны, и сейчас лежала на спине с закрытыми глазами.

Стоило ступить в тесную каморку, в мое лицо ударило жаром, а Катюшка повернула голову в мою сторону, приоткрыв один глаз.

— Капуша.

— Как ты тут еще не изжарилась?!

— Так всего девяносто градусов, холодно. Располагайся тоже повыше, тут теплее.

Помотав головой, и покрепче затянув полотенце на груди, скромно уселась на скамейке пониже той, где возлежала амазонка.

Стыдно признаться, но я стеснялась обнажаться перед кем бы то ни было.

И то, как Катюшка спокойно могла расхаживать здесь голышом, выбивало меня из колеи.

Хотя, конечно, она все делала правильно! Ведь сауна как раз и предназначена для того, чтобы скинуть оковы одежд, предаваясь разврату с жаром, исходящим от разогретых камней.

Но я так не могла.

Более того, даже на пляже не позволяла себе ходить в стрингах, лишь закрытые плавки, стратегически прикрывающие мои полушария… хотя в обычной жизни все же отдавала предпочтения ниточкам, переживая, что другое белье будет просматриваться за юбками и платьями.

Парадокс, да и только. Я спокойно могла находиться в неглиже перед Мишей, но стеснялась своего тела даже перед лучшей подругой, а что уже говорить об окружающих?..

Катя давно уже привыкла к моим «закидонам», и не настаивала, считая, что лезть в чужой монастырь со своим уставом не следует. Лишь на первых порах пыталась убедить меня, что я могу чувствовать себя свободнее, если перестану так остро воспринимать факт моего обнажения.

Однако комплексы есть комплексы.

Может, если бы в моей жизни был не Михаил, а другой мужчина, который позволил бы мне воспринимать себя иначе, я сейчас также свободно откинулась на скамью, впитывая не замотанным в полотенце телом живительный жар?..

Впрочем, все ведь еще впереди.

— Кать?

— М?

— Меня Саша просил уговорить тебя прийти завтра в офис. В девять мы должны быть в его кабинете.

Проказница изменила позу, подперев голову рукой и чуть свесилась, чтобы ей было видно выражение моего лица.

— А как он тебя попросил?

— Катя!

— Ну дай мне пофантазировать! Все же такой видный мужчина, а ты сейчас одна… Скажи, как хоть он отреагировал на твое загорелое появление спустя столько времени?

Я старательно стала рассматривать кадку с камнями, от которых шел небольшой пар.

— Ну… как сказать… Возможно… я так думаю… Саша подарил мне букет.

— Да ладно?!

— В смысле, я точно не уверена, что это он. Просто когда пришла утром к себе, увидела шикарное чудо, что стояло в широкой вазе прямо на тумбочке для бумаг. А когда Волков заходил с вопросами про тебя, то даже не поинтересовался, откуда розы.

— Красные?

— Угу.

— М… цвет страсти. Обожаю красные розы.

— Ну там были не только они. Помнишь, мы с тобой как-то видели букетище из разных соцветий, что привлекал нас каждый раз, когда проходили мимо цветочного? Тот самый, что основывал главную рекламную компанию? Вот примерно такая же конструкция досталась мне от тайного… — прикусила язык, чуть было не ляпнув «поклонника» или «воздыхателя», — доброжелателя.

— Дорогой презент, — Катя снова откинулась на спину. — И генеральный вполне может себе позволить купить этот милый способ сказать «привет». Впрочем, как и технический.

Я напряглась.

— Вряд ли Макс стал бы скрывать, что цветы от него. Так что благоухающее великолепие не от него.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на Катю, но она лежала совершенно безмятежно, словно ее никак не касалась возможность преподнесения подарка от синеглазого красавца, который засел и в ее мыслях тоже.

Или хорошо скрывала свои чувства.

— Кстати, Катюш… так ты придешь?.. Завтра.

— Куда же я денусь с подводной лодки.

— А ситуация с Wise действительно такая плохая? У нас есть шансы в суде?

— Тебе честно ответить?

— Разумеется.

Она вновь повернулась ко мне.

— Единственное, что я смогу сделать, это «отмазать» Сашу от тюрьмы. Огромная неустойка — это лишь вершина айсберга, через которую ребятам придется пройти. Думаю, в скором времени у вас начнутся сокращения. Так получилось, что заказчик той стройки в Казани — не самый честный тип. Этакий привет из девяностых. Подобие малинового пиджака, наколок и толстой золотой цепи на шее. Решение проблемы через суд — самое гуманное, что можно представить против такого «объекта».