— Я это все прекрасно понимаю. Но я знаю многих людей, у которых дети. И все это не дает Оливии право распоряжаться моей жизнью. Я делаю все, что должен, даже если она отказывается от теста на отцовство. Для того, чтобы быть хорошим отцом, не обязательно жить с матерью. Разве мы оба не заслуживаем счастья?

— Ты попросил провести тест на отцовство? — ахает она в недоумении. — Она никогда не говорила мне об этом.

Я следую на звук ее голоса, настигая ее в самом углу. К этому моменту я диаметрально противоположно становлюсь настроен, придя в тихое бешенство.

— Я неоднократно просил ее провести тест, но она постоянно откладывает.

— Но почему ты попросил ее об этом?

— Потому что, — восклицаю я. — Я не помню, когда в последний раз спал с ней. Когда я влюбился в тебя, я перестал заниматься сексом с ней. Сначала это был неосознанный выбор, но позднее я размышлял об этом и пришел к выводу, что поступаю правильно. Когда мы были вместе я заикался о том, что не могу быть ни с кем, кроме тебя. И даже пьяный я не могу вообразить себя занимающимся сексом с ней.

— О, — выдохнула она.

— Все, чего я хочу, это быть вместе с тобой, и я готов столкнуться со всеми препятствиями, возникающими на моем пути, пока у меня есть ты и ты тоже на моей стороне. Даже если это означает разделение родительских обязанностей с Оливией, если будет доказано, что ребенок действительно мой.

Руки Маккензи обвиваются вокруг моей шеи. Я утыкаюсь носом в ее волосы, вдыхая аромат, присущий ей одной.

— Я не хочу сказать, что мы не можем быть вместе, Энди. Наоборот. Я просто чувствую, что нужно подождать, пока Морган и Гэвин отыграют свадьбу. Они заслуживают радость в этот день. Ты согласишься со мной?

Я вздыхаю. Главное, она со мной.

— И ты знаешь, Лив очень расстроят новости о нас, — Маккензи продолжает. — Все, что я прошу тебя сделать, это подождать неделю после того, как ты вернешься домой.

— Что, если ты понадобишься мне в Бостоне? — одна мысль об общении с Оливией вводит меня в депрессию, но больше я боюсь встречи с отцом. Согласно «Аду» Данте, пятым кругом считаются злость и гнев. Я нисколько не сомневаюсь в том, что мой отец будет использовать свадьбу Гэвина как предлог, чтобы помучить меня. Он уже подталкивал меня жениться на Оливии. В его глазах я уже достаточно запятнал фамилию Вайзов, чтобы сейчас поступить правильно и взять ответственность за свое безрассудное поведение. Терпеть его насмешки целую неделю для меня сродни закупорке одного в бутылке.

— Ты будешь звонить мне все время в течение недели. Сразу, как я только тебе понадоблюсь. Я буду паковать чемодан, но останусь доступна для твоих звонков.

— Паковать? — переспрашиваю я.

— Я думаю, что если ты и я собираемся проделать эту работу, то мне все же стоит находиться поблизости.

Одна часть меня рада услышать об этом, а вот другая — злится. Я нуждаюсь в ней и снова она отвергает меня. Но что меня бесит больше всего, так это то, что она права. Оливия может устроить безобразную сцену, да и мой отец вполне может.

Я отвожу очи к небу и вздыхаю, сдаваясь.

— Ладно, — говорю я. — Буду рад встречать тебя во Флориде, но, если ты передумаешь, то есть билет в Бостон на твое имя.

Маккензи тянет мое лицо к себе, целуя глубоко и страстно. Я стону, позабыв на мгновение, что мы в церкви. Ее язык хозяйничает в моем рту, посылая огненные всполохи по всему организму. Я шагаю вперед, притискивая ее к стене. Девушка стонет, ее пальцы скрещены на моей шее, удерживая меня и продлевая поцелуй. Как бы я не хочу взять ее сейчас, мое чувство приличия играют свою роль. Я отступаю.

Я отстраняюсь, задыхаясь, стараясь глотнуть побольше воздуха. Мой ангел проходит между мной и стеной, щелкая выключателем и освещая комнату. Ее волосы растрепаны, лицо красное, но она улыбается.

— Нам лучше вернуться к остальным. Не хочу, чтобы у них сложилось неверное представление о том, чем мы тут занимаемся.

— Пародия, — шучу я, подмигивая ей.

Маккензи смеется, поправляя платье и приглаживая волосы. Она тянется поправить мой галстук.

— Я люблю тебя, ты знаешь об этом, — признается она.

— Неизменно?

— И навсегда.

Глава 18

Рука об руку, Маккензи и я выходим из церкви. Она сделала окончательное решение не присоединяться ко мне в Бостоне, война, кажется, еще бушует внутри нее. Она возвращается к ней снова. Если бы у меня была возможность читать ее мысли, может быть, я был бы в состоянии ослабить эту борьбу немного.

Вибрация, вызванная массовым оттоком покровителей, покидающих церковь барабанит вокруг нас, но мы молчим. У нас уже все сказано. Она говорит «нет». Это одно маленькое слово жалит прямо в душу. Это не секрет, что я не согласен с ней. Я хочу, на самом деле, я нуждаюсь в ней на моей стороне, но она делает правильный аргумент. Один, который я не могу опровергнуть независимо от того, это как бы сильно я ни постараюсь.